В рядах борцов

Зал умолк с той самой минуты, когда на экране появилось зловещее слово «Война». Люди сидели напряженные и неподвижные. Никто даже не шевельнулся, когда капитан кричал «браво», и в настороженной тишине раздавался только наглый, слащавый голос диктора. «Наш корреспондент посетил швейную фабрику, где беседовал с рабочими и работницами…»

Ядовитое облако лжи ползло с экрана в зал, окутывало людей, и они сидели как будто одурманенные. Казалось, что ни у кого не было сил прекратить это. В зале вдруг стало душно, как перед грозой, когда небо уже потемнело, и в тишине не шелохнется ни один лист.

А с экрана несся наглый голос: «Все работницы швейной фабрики утверждают, что в период войны у них были прекрасные заработки, и с сожалением вспоминают время, когда они могли относить свои сбережения в банк и отправлять детей на летний отдых в провинцию».

Диктор на мгновение умолк, и вдруг тишину прорезал звонкий мальчишеский голос: «Неправда! Мама не хочет войны!»

Мгновенье тишины, потом послышался грохот стульев, крики — и забушевала гроза. Мощное «Долой войну!» неслось по залу. Зрители ожили и выпрямились, как выпрямляется после дождя трава, поникшая в предгрозовом душном затишье. Люди как будто избавились от дурмана, кричали, стучали ногами, свистели.

Администрация включила свет. Испуганный вызванной им бурей Майк съежился в кресле. Капитан повернулся к мальчику:

— Это ты кричал, — злобно сказал он.

— Да, это он кричал, — спокойно ответил конторщик и встал.

Тут Майк увидел, что у конторщика нет одной руки. Слева у него болтался пустой рукав. Конторщик поднял здоровую руку. В зале стихли.

— Пусть мальчик еще раз скажет, хочет ли его мать войны! — крикнул он.

— Долой! — закричал толстый мужчина в черном котелке. — Продолжайте сеанс!

В зале снова поднялся шум. Кто-то крикнул, чтобы мальчишку вывели. Конторщик опять поднял руку.

— Пусть тот, — сказал он, когда шум улегся, — кто хочет продолжения сеанса, подойдет сюда. Я ему покажу вот это. — Конторщик помахал пустым рукавом. — Пусть этот человек покажет мне, что он получил от войны.

— Чековую книжку, — ответил чей-то голос, и кругом засмеялись.

Никто не подходил к конторщику. Тогда он протянул здоровую руку Майку, и тот увидел снизу его ласковое, улыбающееся лицо. Мальчик ухватился за руку конторщика и встал рядом с ним.

— Скажи, что думает твоя мать насчет войны, — сказал конторщик.

Майк оглянулся вокруг. Некоторые смотрели на него с удивлением, многие очень дружелюбно. Капитан сидел отвернувшись и нервно постукивал пальцами по ручке кресла.

— Это неправда, — произнес мальчик. — Мама не хочет войны. Мой отец вернулся без ноги.

Громкий шум покрыл его слова. Люди аплодировали, свистели. Некоторые кричали: «Долой!»

Покрывая шум, снова заговорил конторщик:

— Ясно, кто хочет войны. Давайте сделаем так: уйдем из кинотеатра, и поставим пикет у входа. Пора прекратить фашистскую пропаганду.

— Пикет уже стоит, — крикнул кто-то из задних рядов.

— Тогда пойдемте!

В зале захлопали откидными креслами, и люди начали заполнять проходы. Только несколько человек остались сидеть в опустевших рядах. Директор кинотеатра бегал по залу, уговаривая зрителей не уходить, но его никто не слушал. Капитан, сосед Майка, сидел неподвижно, уставившись на пустой экран. Когда Майк вместе с толпой вышел на улицу, он вдруг вспомнил, что так и не посмотрел «Свет славы». «Ну ладно», — подумал мальчик. Он знал, что сказал правду, и это принесло ему удовлетворение. Да и мужчина за штурвалом на рекламном щите как-то потускнел в воображении мальчика. Другое дело — конторщик. Каким он оказался смелым и решительным человеком! Вот это настоящий герой! С одной рукой — и не испугался капитана.

Майк уже решил бежать домой, когда увидел того человека, который дал ему полшиллинга. Он ходил возле входа в кинотеатр. На груди у него висел плакат с надписью: «Здесь показывают фашистскую хронику. Долой пропаганду войны!»

Майк подошел к нему.

— Это я сказал, что моя мать не хочет войны. — Мальчик застенчиво улыбнулся. — Помните, вы дали мне полшиллинга? Я на них пошел в кино.

Мужчина положил ему руку на плечо.

— Ты сказал правду, — произнес он, — а правда сейчас очень нужна. Я думаю, что ты вырастешь мужественным и смелым человеком.

Майк пошел домой. Мальчик больше не смотрел на рекламные щиты. Он только что видел настоящую борьбу в настоящей жизни.

ДИК

Дик жил в штате Северная Дакота в Америке. У его родителей была маленькая хижина, сделанная из фанеры и бревен, которые принесла река. Не особенно удобное жилище, и крыша всегда протекала, хотя бы шел самый маленький дождь. Но если ничего лучшего не видеть, так и это покажется хорошим.

Зато уж какое раздолье было для Дика в лесу! Вернее, не в лесу, потому что кругом остались одни пни: лес весь вырубили. Но между пнями рос кустарник, и неподалеку протекала река. В двух километрах от хижины Дика находились заброшенная дача и возле нее сад с высокими деревьями. Раньше на этом месте работала лесопильная фабрика. Но когда лес кругом вырубили, фабрика остановилась и все отсюда уехали. Дик один был всему хозяин.