В разводе. Снова назову женой

А теперь он лежит в коме в реанимации.

– Тогда приходи одна, Полина, прошу. Как ты сможешь жить, зная, что могла спасти его, но не попыталась? Он закрыл собой детей. Фургон буквально проехался по нему. Поражение позвоночника, перебитые ноги, ребра, но самое главное – он не приходит в сознание. Он нас не слышит. Врачи говорят, что он может потерять зрение. Даже если очнется, непонятно, кем он будет.

Каждое слово било меня, ударяя в солнечное сплетение. Я будто на себе переживала всё, что случилось с Каримом. Это мои кости ломались, мои ребра ныли, это я не могла двигаться и уплывала в темноту от боли и осознания своего недуга.

Мы всё еще были связаны с Каримом на каком-то потустороннем уровне.

– Всё так плохо? – Я сжалась в комок, падая в кресло у камина. Ноги меня больше не держали. Испытание оказалась мне не под силу. Даже руки стали неметь от нервов. Ноги. Я не могла танцевать и вести уроки в танцевальной студии.

– Хуже не бывает, поэтому я и пришел к тебе. Давай хотя бы попробуем, Полина. Я был у него и пытался с ним поговорить. Богом клянусь, стоило назвать твое имя, как он сжал мои пальцы.

– Амир, ты сам можешь пробудить его. Он тобой очень дорожит.

Мы общались с братом мужа в прошлом постольку-поскольку. Неплохой парень, он приходил к нам в гости и был ко мне дружелюбен. Я ничего не имела против того, что он косвенно повлиял на наш развод с Каримом. Ради спасения брата он пошел на сделку с семьей своей жены. Амир был ему как сын. Он опекал его с самого детства, как только мать Амира погибла.

– Не уверен… Он жилы рвал, чтобы быть с тобой! С этой дрянью связался. Играл ее мужа. Держался от тебя вдалеке. Я видел, как ему тяжело. Но Карим как буйвол. Он пер к своей цели – не сдавался до последнего. Он успел довести всё до конца.

– Амир… – простонала я, злясь на него и в то же время на себя за слабость.

За тягу, что испытывала сейчас. За желание согласиться и пойти спасать чужого мужа. Что будет, если я приду в больницу? Что, если Карим очнется? Ведь он окажется беспомощным. Возможно, незрячим инвалидом.

Я пробужу его, чтобы он потом мучился? Карим не хотел бы такой жизни. Я знаю.

– Па! Па! – по лестнице чуть ли не кубарем скатилась Диана, подлетая ко мне на всех парах. Она обожала эти лестницы, моя маленькая проказница.

Няня торопливо бежала за ней, а дочка неслась не ко мне, как я подумала, а к Амиру.

– Па! Клюсь! – кричала она, вызывая недоумение в брате мужа.

И тут до меня дошло. Она же подумала, что перед ней ее папа. Внешнее сходство запутало ребенка, и теперь она подбежала к нему и тянула ручки.

– Она думает, что ты – Карим.

– Правда? – Амир присел на корточки, взял Ди за маленькую ручку. – Я твой дядя.

– Дя? – повторила кнопка новое слово и взглянула на меня. – Па?

Малышка плохо спала в последнее время. Конечно же, все дети были шокированы происшествием. Кто-то мог погибнуть! Водитель уверял, что у фургона отказали тормоза. Шла проверка. Но всё равно это было странно.

Как фургон оказался на площадке, где играли дети? Это случайность?

Слава богу, что Карим увидел опасность и предотвратил катастрофу.

Возможно, ценой своей жизни.

– Папа придет, – соврала я со слезами на глазах, прижимая к себе дочку. – А ты не бегай по лесенке, зайка, хорошо? Мама же тебе говорила? Можно упасть и пораниться.

Едва я сказала эти слова, как пожалела. У дочки задергалась нижняя губа, личико скуксилось. Она точно вспомнила инцидент на дне рождения и лежащего на земле папу под колесами большой машины.

– Па… – всхлипнула она дрожащим голоском, разрывая мне сердце.

Амир взглянул на меня. Его темные глаза продолжали молить меня о невозможном.

– Я подумаю, – шепнула я ему, вставая, он тоже поднялся.

Диана притулилась у меня на плече, я покачивала ее и смотрела на брата мужа.

– А как же ваши дела, компания? – поинтересовалась я, желая знать, что происходит за пределами моей реальности. – Вы сделали всё, что хотели?

– Как видишь. У них ничего не получилось. Эта подстава длиною в год закончилась.

Когда-то семья новой жены моего мужа, Асхатовы, подставила Амира и обвинила того в убийстве. Они потребовали, чтобы Карим женился на их дочери Диляре, а я не смогла принять наличие второй жены и ушла, подала на развод. Весь этот год мы с Каримом не общались, у него была новая жена и новая жизнь, но оказалось, что он затаился и вот спустя время отомстил Асхатовым.

Доказал, что то убийство совершил не Амир, а глава Асхатовых, отец Диляры. Тот оказался за решеткой. Весь бизнес прогорел. Семья попала в опалу. Никто не хотел с ними знаться. Они стали затворниками. Изгоями. Опозоренными и неприкасаемыми.

Единственная, кто выбрался сухой из воды, это Диляра, жена моего бывшего мужа.

Вот кто сыграл несчастную жертву обстоятельств. Страдающую беременную у смертельного одра мужа. Кто бы не пожалел ее? Семья опозорена. Муж умирает.

Она всё еще его жена. Даже если бы хотел, Карим уже не в состоянии начать процедуру развода. Сейчас они с матерью Карима крутятся в больнице. И это мимо них мне предлагают пройти в палату? Чтобы снова столкнуться с этими выдрами?