В разгаре лета

В словах доктора опять прозвучал намек, но на этот раз Элиас легко понял, каково его содержание. Неужели Хорманд в самом деле догадывается или даже знает, где он находился?

"Ну и пусть его догадывается или знает вполне точно, - подумал Элиас. - Это не играет никакой роли. Главное, что никто не трогал моей квартиры".

И он рассмеялся.

- Где же я должен был находиться?

Гость как бы смешался.

- Если бы я не был убежден, что вы вернетесь, зачем мне было собирать и хранить вашу почту? Нет, дорогой инженер. Я не сомневался в вашем возвращении. Но думал, что вы еще чуточку повремените.

Речи доктора Хорманда по-прежнему были такими, что не прицепишься. Он давал что-то понять, делал намеки, но не. ставил точек над "и". Он не забывал оставлять себе путь к отступлению и всегда мог сказать, что имел в виду то же самое, что и собеседник.

Элиас сказал:

- Нет, я вернулся не слишком рано, скорее опоздал. Он глядел на врача все еще смеющимися глазами.

Элиас давно не чувствовал себя так легко и весело.

- Зачем же вы тогда вообще уезжали, если считаете теперь, что опоздали? - едко спросил Хорманд. - Нет, вы не опоздали, вы приехали слишком рано. Да, слишком рано, поверьте мне.

Такая убежденность в своей правоте рассмешила Элиаса.

- Я вас не понимаю, - признался он откровенно. - И я вас не понимаю, сказал доктор Хорманд.

Элиас решил, что гость не намерен говорить прозрачнее, но ошибся, потому что врач тоже стал вдруг откровенным.

- С вашей стороны было бы гораздо умнее дождаться ухода русских.

За последнее время доктор Хорманд еще не разговаривал с ним столь недвусмысленно. Элиас спросил:

- Почему?

- Вас же хотели выслать.

- Если бы меня и в самом деле решили забрать, я не находился бы сейчас в своей старой квартире. Здесь поселились бы совсем другие люди. Произошла в самом деле ошибка, товарищ доктор.

Хорманд насмешлив.о улыбнулся.

- Вы говорили об ошибке и четырнадцатого июня, но тем не менее исчезли... словно в воду канули. И умно сделали.

Хотя после слов доктора Хорманда легкость и даже веселость Элиаса начали испаряться, он все же попытался сохранить хоть крохи оптимизма.

- Благодарю вас и за предостережение и за добрые пожелания, - сказал он как можно спокойнее и беззаботнее. И тут же принялся перебирать принесенные врачом журналы и письма. А чтобы перевести разговор на другое, добавил: - Порядочно принесли вы мне чтива.

Какое-то время доктор Хорманд следил за ним молча, а потом произнес почти шепотом:

- Вы найдете в своей почте кучу мобилизационных повесток. Да-да, объявлена, так сказать, всеобщая мобилизация. Молодежь уже давно отправлена в Россию, после призывников настала очередь офицеров запаса, а теперь нужны все. Загребут и вас. Призовут под ружье. Вы понимаете, что это значит?

Элиас ответил:

- Во время войны мужчин всегда мобилизуют. Доктор Хорманд взорвался:

- Конечно, мобилизуют. Меня - так уже мобилизовали. Да-да, не удивляйтесь. Меня используют как врача и офицера запаса. Оставили в Таллине только по особому распоряжению - оперирую раненых. Боюсь, как бы они не взяли меня с собой, когда оставят Таллин. Вот будет ужас!

Наконец-то доктор Хорманд обрел на глазах у Элиа-са свою прежнюю окраску. Пронзительный шепот, страх перед властью, неопределенные намеки, боязнь, как бы чего не вышло, - все это было Элиасу знакомым.

Врач продолжал еще более приглушенным шепотом:

- Советский Союз проиграл войну. Крысы и те бегут с тонущего корабля. Вы вернулись рано, слишком рано.

Элиас почувствовал: если Хорманд опять повторит, что он, Элиас, вернулся слишком рано, терпение его лопнет. В нем закипала злоба на этого человека, повторяющего одно и то же, напоминавшего без конца о подстерегавших его опасностях. Впервые за долгое время Элиасу стало легко, и вот этот врач все испортил. Элиас сказал холодно:

- Люди не крысы, доктор.

Хорманд посмотрел на Элиаса изучающе.

- С удовольствием пригласил бы вас к себе на чай, но вам, кажется, некогда. Окна обклеиваете. Значит, решили в самом деле остаться в Таллине?

- Спасибо за приглашение, но я только что пил кофе, - сказал Элиас. Это вы справедливо заметили, я в самом деле занят оклейкой окон. Как-нибудь, когда будет время, с удовольствием побеседую с вами за чашкой кофе. Счастливо, доктор. Врач отвел глаза в сторону.

- Что же, желаю и вам спокойной ночи. Кстати, если вы сумеете проспать ее спокойно, значит, у вас не нервы, а стальные тросы. - Снова .бросив на Элиаса изучающий взгляд, Хорманд тихонько засмеялся и, покачивая головой, добавил: - Не странно ли, господин Элиас? Только что мы жили так счастливо, а теперь все шатается и сотрясается. Черная реакция хищно крушит прогрессивные силы, светлое здание трещит по всем углам. Хе-хе-хе... Блаженного вам сна! На всякий случай: я у вас не был - вы меня поняли?

И все с той же усмешечкой он повернулся к двери. Но Элиас задержал его и спросил, не найдется ли у него снотворного.

- Нервы у меня вовсе не стальные. Дайте мне чего-нибудь покрепче, и не на одну ночь.

Доктор Хорманд принес снотворное.