Опыт Адама Марлина раскрывает важную особенность углубленной работы, а именно: способность к интенсивному сосредоточению – мастерство, которое необходимо развивать. Эта мысль может показаться очевидной после того, как она озвучена, однако она довольно далеко отстоит от общепринятого взгляда на подобные материи. По моим наблюдениям, большинство людей относятся к непрерывной концентрации как к навыку наподобие чистки зубов нитью – чему-то такому о чем вы знаете, как это делать, и знаете, что это для вас полезно, но пренебрегаете этим из-за недостатка мотивации. Такое представление может быть привлекательным, поскольку оно подразумевает, что вы можете за один день преобразить свою профессиональную деятельность из отвлеченной в сосредоточенную, просто если сумеете в достаточной степени себя заинтересовать. Однако такой подход не принимает во внимание то, насколько трудно бывает сфокусировать внимание и сколько часов практики необходимо, чтобы «накачать умственную мускулатуру». Другими словами, те порывы креативности, которые Адам Марлин теперь переживает в своей профессиональной деятельности, связаны не столько с его некогда принятым решением мыслить более сосредоточенно, сколько с его готовностью ежедневно, каждое утро тренировать эту способность.
Однако мы приходим к еще одному важному выводу: ваши усилия по углублению своей сосредоточенности окажутся тщетными, если вы одновременно не будете отучать свой ум зависеть от развлечений. Так же как спортсменам необходимо заботиться о своем теле даже в перерывах между тренировками, вам будет тяжело достигнуть глубокого уровня концентрации, если в остальное время вы станете бежать от малейшего намека на скуку.
Подтверждение этой идее можно найти в исследовании, которое было предпринято Клиффордом Нассом, бывшим профессором Стэнфордского университета, известным исследованиями поведенческих стереотипов в эпоху цифровых технологий. Среди прочих открытий исследование Насса показало, что постоянное переключение внимания во время работы онлайн приводит к продолжительным отрицательным последствиям для мозга. Вот как Насс обрисовывает свои результаты в интервью 2010 года, данном журналисту Национального общественного радио Аире Флатов:
Итак, у нас есть средства, позволяющие нам разделить людей на тех, кто постоянно находится в состоянии многозадачности, и тех, у кого это случается редко, и различия весьма существенны. Многозадачные люди не способны отфильтровывать неважное. Они практически не управляют своей памятью. Они хронически пребывают в отвлеченном состоянии. Они задействуют гораздо более обширные области своего мозга, чем необходимо для стоящей перед ними задачи… Фактически, во многом это умственные калеки.
И в ответ на вопрос Флатов, могут ли такие хронически отвлеченные люди распознать, что их мозг перестроен:
Люди, с которыми мы беседовали, постоянно говорят: «Слушай, когда мне действительно нужно сосредоточиться, я просто отключаюсь от всего остального, и я сфокусирован как луч лазера». Но к несчастью, в их мозге уже развились такие привычки, из-за которых это невозможно. Неважное так и липнет к ним; они попросту не могут сконцентрироваться на одной задаче. [Выделено мною. – Авт.]
Насс обнаружил, что после того как ум привыкает отвлекаться в любое время, ему уже сложно стряхнуть с себя эту предрасположенность, даже когда мы действительно хотим сосредоточиться. Говоря конкретнее, если в любой момент вашей жизни, когда вам грозит скука (скажем, когда вам нужно подождать пять минут в очереди или посидеть в одиночестве в ресторане, поджидая друга), вы утешаетесь тем, что заглядываете в смартфон, это говорит о том, что, скорее всего, ваш мозг уже перестроился до такой степени, что, подобно «умственным калекам», о которых говорит Насс, он уже неспособен к углубленной работе – даже если вы регулярно отводите время на то, чтобы упражняться в концентрации.
* * *