В преддверии Нулевой Мировой войны

Дважды загнанные в ловушку аборигены пытались неожиданно атаковать мотострелков. Молча и осторожно подбирались к боевым порядкам и только когда их раскрывали, с громкими криками и потрясая саблями и пиками, бросались вперед. Частый треск винтовок мастерградцев легко перекрывал грохот мушкетных выстрелов. За несколько десятков метров до позиций мастерградцев точку ставило змеиное шуршание огнеметов. Огненные росчерки касались тел, люди вспыхивали словно свеча, из глоток вырывались звуки, на которые, казалось, не способен человечек. Болевой шок убивал не мгновенно, но гарантированно. Люди сломя голову бежали прочь по южноуральской степи чтобы через считанные секунды рухнуть на траву обгоревшими трупами. Устрашенные аборигены откатывались назад, оставляя на поле боя десятки стонущих раненных, тела погибших в все еще тлеющей одежде и обожженную землю. Густой и жуткий запах сгоревшей плоти висел в воздухе, забивал ноздри. Несколько бойцов согнулись над землей в приступе мучительной тошноты. Пару раз поступали сообщения о скоротечных схватках на стенах деревень, но вовремя отправленные подкрепления отгоняли разбойников. К утру проникшие к Мастерграду разбойники поняли, что они окончательно проиграли и попытались отступить в лес, но поздно. Куда соревноваться пешему с автомобилем! Когда ночная тьма уступила рассвету, началась настоящая бойня. Бойцы погрузились на боевые машины. Вначале шли БТРы с автоматчиками или огнеметчиком впереди. За ними линия бронированных Уралов. Нападавших оттесняли с берегу Вельки. Все, кто пытался уйти от предписанного маршрута, безжалостно отстреливались на расстоянии где средневековые мушкеты бесполезны. К шести утра полторы сотни уставших и испуганных людей, многие из них «щеголяли» окровавленными повязками, оказались в окружении БТРов. Командир первой роты майор Иваненко прокричал в громкоговоритель приказ сдаваться под угрозой полного уничтожения. На траву начали падать первые сабли, копья и мушкеты с кремневыми пистолетами.

Два следующих дня население Мастреграда прожило в режиме чрезвычайного положения. На выходах из города и деревень стояли усиленные КПП, казаки и полицейские никого не выпускали наружу без специального пропуска. Территорию прочесали. В обед выстроившиеся в цепь армейцы, полицейские, казаки и вооруженные добровольцы двинулись от южной границы охраняемой пограничниками территории на север. Удалось обнаружить пятерых затаившихся в долине Вельки разбойников, из них двое — тяжелораненых. Сдались они без боя.

Грузные армейские Уралы колесили по местам боев и бомбардировок. Пленные грузили в кузов раненных, собирали окровавленные трупы и фрагменты тел напавших. Батюшка Андрей, настоятель Храма Живоначальной Троицы отпевал всех, не разбирая кто какой национальности и веры. К вечером на севере от города у границы появилась безымянная братская могила.

Напавшие на Мастерград разноплеменные разбойники хотя и общались между собой на дикой смеси русского с тюркскими словами, называли себя казаками. Пленных немедленно взяли в оборот дознаватели. Сотрудников у службы безопасности не хватало и к допросам подключили полицейских. Рядовые члены бандитского войска, атаманы погибли или сумели скрыться в тайге, показали, что походный лагерь казаков почти месяц стоял у реки Кама, но владыки северного Урала никаких действий против него не предпринимали. Более того, по приказу старшего Строганова казаков щедро снабдили продовольствием и «огневым» припасом. И хотя официальной целью казачьего войска было попытать счастья и поясачить[32] немирных сибирцев, очевидно что это лишь прикрытие реальной цели похода. Поражала и осведомленность атаманов о военных тайнах города пришельцев: они знали о минных полях на границе и о том, что летающие корабли (вертолеты) встали на вечный прикол и многое другое. Лишь когда казаки свернули на Вельку, атаманы казаков провели общий круг и объявили новую цель, пощипать Мастерград.