В постели с врагом

Студенты в общежитиях принялись выключать будильники и, спотыкаясь спросонья, потянулись вниз в душевые, думая, что наступила пятница — последний день занятий перед выходными. К полудню счастливчики, у которых были свои машины, начнут покидать стоянки, направляясь домой.

Шум от проезжающих машин почти не доносился в полутемную спальню доктора Ченнинг. В коридоре гудела пылесосом женщина, регулярно убирающая дом. Сейра внесла поднос с завтраком.

— Сегодня у нас макароны с сыром и зеленая фасоль, — обратилась она к неподвижному лицу на подушке.

Ответом ей, как обычно, было молчание.

Сейра подсунула руку и повернула тяжелое тело на спину. Доктор Ченнинг ничего не могла поделать с подобной фамильярностью. Она должна была терпеть прикосновение рук, подкладываюших под нее судно, моющих и вытирающих ее, обнажающих ее старую плоть. Сейра прислушалась к этой безнадежной тишине.

— Я с удовольствием стану ухаживать за вами, пока тетя Элен не поправится,— сказала Сейра. — Может быть, мы сможем продолжить чтение «Золотой чаши»?

Ответом ей было молчание доктора Ченнинг, но что-то в нем изменилось, как меняется освещение в спальне в зависимости от положения солнца. Сейра посмотрела на нее. Теперь за этим морщинистым лицом был живой конкретный человек. Менялось выражение губ и, хотя в глазах по-прежнему стояла боль, в них появлялись и другие оттенки и настроения.

— Боюсь, что теперь до конца недели придется вам мириться с моим присутствием. Миссис Икер придет только в понедельник, чтобы помыть вас. Может быть, вы хотите, чтобы я поставила одну из сонат Шопена? Или вы предпочитаете этюды? Мне кажется, что миссис Икер уже кончила работать с пылесосом.

Доктор Ченнинг кивнула

— Сонату?

Она снова кивнула.

Колонки нового проигрывателя были установлены в гостиной, столовой и спальне. Аккорды Шопена смешались с ласковыми солнечными лучами, пробивающимися сквозь занавески на окнах.

Сейра посмотрела на спальню, где теперь постоянно звучал ее голос, читающий Генри Джеймса. Джеймс понимал, почему женщинам порой необходимо скрываться. Шопен тоже знал. Печально текущие каденции говорили об этом лучше слов.

Живи одна.

Сейра подцепила ложкой макароны и прислушалась к проехавшему грузовику. Грузовик проехал вниз по улице и свернул в сторону университетского городка По пути он миновал белую легковую машину.

— Черт! — сказал мужчина, сидевший в машине. Он не отрывал глаз от старого дома на Тремонт-стрит. Он обгрыз ногти до мяса. Ему очень хотелось отправиться в мотель и поспать.

— Черт! — снова выругался Мартин, глядя на свои пальцы. «Опять принялся за ногти», — сказал бы отец.

Черт! Сейра разлагается где-то в океане, а он торчит в маленьком городке в Айове, о котором никогда не слышал, разыскивая человека с бородкой, который, по всей вероятности, никогда не слышал о Сейре Берни.

Обгрызанный большой палец начал кровоточить. Но с другой стороны, Сейра вполне могла найти себе другого и жить с ним в этой развалине Они вместе спланировали инсценировку с ее смертью. Бен Вудворт ждал ее в машине в Манхассете. Более того, он мог спуститься и на пляж, к их домикам. А теперь они в доме 2309 по Тремонт-стрит потешаются над Мартином Берни. Он пнул дверцу ногой, пнул ее еще раз, сжал пистолет, лежащий в кармане. Дети играли в парке.

То здесь, то там в солнечных лучах кружились желтые листья, хотя кругом все еще было зелено.

— Живи одна, — повторила себе Сейра, глядя на тень, отброшенную в спальню падающим листом.

Как печален может быть Шопен. У нее перехватило дыхание, но вдруг у нее появилась необъяснимая уверенность в том, что Мартин никогда ее не найдет, и она чуть не рассмеялась. Даже собакам хватает здравого смысла чувствовать себя счастливыми, когда их перестают бить.

Сейра взглянула на машины, проезжавшие мимо окна кухни доктора Ченнинг. Временами она вспоминала о незрячих глазах матери, о том, каким невесомым стало ее тело. Нелегко было поверить, что всю жизнь она работала, выбиваясь из последних сил, чтобы выбиться из нищеты, отмахиваясь от нее, как от бродячей собаки, посмеиваясь над ее запахом и уродливым оскалом ее острых зубов.

Сейра постирала и высушила полотенца, оставшиеся после Элен. Элен и ребенок были теперь в полной безопасности. Сейра все-таки позвонила в больницу.

— Я просто друг семьи, — представилась она.

Она позвонила и Бену Вудворту.

— Значит, вы вернулись. Машина была на месте, но я пробрался сквозь сирень и так и не смог найти вас, — сказал он.

— Я пыталась дозвониться до вас сегодня утром. Вообще-то следовало оставить вам записку, — ответила Сейра — Элен позвонила среди ночи и попросила присмотреть за доктором Ченнинг. Она узнала, что ее тетя заболела и ей придется некоторое время побыть в Ватерлоо.

Голос Бена изменился. Когда он спросил, вернется ли она сегодня домой, это прозвучало так, что Сейре показалось, будто ее погладила теплая рука.

— Не смогу, — сказала Сейра — С доктором Ченнинг некому остаться. Миссис Икер придет только в понедельник.