В постели с мушкетером

— Спиться не боитесь, сыщики? — фыркнула Юлька.

— Нет, я свою порцию водки почти всю кактусу скормил, что на окне у них стоит. Здоровый такой, толстый, иголки, как шпаги, я потом их еще пару дней из ладони вытаскивал. Вот натерпелся, бедолага, я кактус имею в виду, — засмеялся Кирилл. — Данила часть в раковину вылил, часть ему выпить пришлось, а пару рюмок он в герань опрокинул.

— Мало того, что в этой квартире хозяева — алкоголики, так вы еще и растительность споить решили? — фыркнула Юлька.

— Ничего, думаю, от одного раза ничего не случится, наоборот, цветочки получили хорошую подпитку вместо удобрений. Короче говоря, выяснили мы, что нам было нужно, пообещали через три дня приехать, заплатить и заселиться, и распрощались с гостеприимными и в дым пьяными хозяевами.

— А дальше?

— Как и вы, мы сначала пошли по ложному пути. Стали выяснять, кому выгодно, чтобы Князев сел надолго. Этот процесс занял много времени. Сначала мы составили список тех, кто был на вечеринке, начали проверять каждого. Когда дело дошло до уборщицы, ей мы уделили более пристальное внимание.

— И то лишь по той причине, что она была первой, увидевшей трагедию, случившуюся в кабинете Князева, — вставил Данила. — Если бы не этот факт, наверное, мы вообще не стали бы углубляться. И тогда, вполне возможно, так ничего и не узнали бы.

— Мы снова обратились к Парамонову, когда он прислал нам ее биографию, мы насторожились, — снова перехватил инициативу Кирилл. — Оказывается, она была членом международного клуба охотников, участвовала в сафари и даже была награждена серебряной медалью за метание ножей.

— Как раз этот факт нас больше всего и заинтересовал, — сказал Данила. — Ведь девушка была убита охотничьим ножом, да еще и в шею. Я почему-то сразу представил себе картину: как эта тетя Маня кидает свой охотничий нож и убивает Самохину.

— Да, так и было, — подтвердила Алиса. — Она сама нам об этом рассказывала и в своем признании написала.

— Узнав о ее бурном прошлом, мы стали рыть носами землю, чтобы узнать и об остальном, — снова заговорил Кирилл. — Все: о ее семье, родственниках, одноклубниках и друзьях. Докопались до судимости ее сына… и узнали, кто был судьей на процессе. Тогда мы поняли все.

— А мы тоже все поняли, только уже в доме Марии Васильевны, — сказала Юлька.

— Точно, понятливые вы наши, — ехидно улыбнулся Данила. — Ноги бы вам со Скуратовой оторвать за ваше понимание, — добавил он.

— За что их нам отрывать? — ощетинилась Юлька. — Да за такие ножки…

— Хватит спорить, — остановил их Кирилл. — Что теперь об этом говорить задним числом, когда ничего не вернешь? Да, девчонки поступили опрометчиво, но они же не знали… Слава богу, все живы, здоровы, остальное уже не столь важно. Хорошо то, что хорошо кончается. Вот и у нас закончилось.

— Еще пока не закончилось, — усмехнулась Алиса. — Самое интересное впереди!

* * *

— Встать, суд идет, — раздался громкий голос секретаря, и все, присутствующие в зале, послушно поднялись со своих мест.

В дверь вошел судья в черной мантии, за ним проследовали присяжные. Как только судья уселся в свое кресло, люди опустились на свои места. Князев сидел на скамье подсудимых, за решеткой, рядом стояли два конвоира. Он ни на кого не смотрел, лишь нервно перебирал пальцами и постукивал по полу ногой, голова его была опущена. Алиса на месте защитника спокойно просматривала бумаги, лежавшие перед ней, готовясь к выступлению. Практически все сотрудники туристической компании «Вокруг Света» присутствовали в зале суда и тихо переговаривались. Юлька с Чугункиными и Екатериной примостилась сбоку и с большим интересом наблюдала за всеми. Она встретилась взглядом с Константином Незнамовым, и тот, улыбнувшись, помахал ей ладонью. Юля подняла руку и поприветствовала молодого человека. Майор Коровин сидел в первом ряду и бросал на Алису неприязненные взгляды, на которые она не обращала внимания. Майор несколько раз оглянулся и на Юльку, и та, не удержавшись, показала ему свой длинный язык.

Все насторожились и притихли, как только судья произнес:

— Слушается дело…

Первое слово было предоставлено обвинителю, и тот буквально заклеймил позором убийцу, требуя у суда самого строгого наказания и справедливого приговора. Когда слово было предоставлено защите, Алиса встала со своего места, одернула пиджачок и заговорила твердым спокойным голосом:

— Ваша честь, у меня имеется ряд претензий по поводу проведенного следствия, и мне бы хотелось озвучить их.

— Протестую! — выкрикнул обвинитель. — Такое заявление противоречит…

— Протест отклоняется, — ответил судья, не дав ему договорить. — Прошу защиту объяснить свое заявление.

— В материалах дела сказано, что обвиняемый был пьян во время совершения преступления, но документального подтверждения этому нет. Почему не была взята кровь на анализ? Это является недопустимым нарушением ведения следствия и наводит на мысль о предвзятом отношении к подследственному. Я, как адвокат обвиняемого, неоднократно указывала следователю Коровину на его ошибки, но он игнорировал мои замечания.