В последний раз

Никогда Штирлиц еще не был так близок к провалу! Кстати, лежу в трусах и футболке, что исключает секс, ибо после него я обычно просыпаюсь голой.

— Хватит, — пищу я, слыша сдавленный смех Кости рядом с собой.

— И, кстати, я узнал много интересного, — уже каким-то другим тоном добавил Вольский.

Что именно? — бурчу я. — Что я не знаю меры в алкоголе? Или куролешу по пьяни?

— Нет, — тихо ответил мужчина и замолчал.

Открываю глаза и смотрю на него сквозь опущенные ресницы. Солнце неярко светит, но все же я пока не готова для полноценного пробуждения.

— Что? — подталкиваю Костю к ответу ибо чувствую, что вчера язык за зубами вообще не держался. Я что, блять, признавалась в любви ему?! Этого только не хватало!

— Кто такой Сергей? — неожиданно задает вопрос Костя, посмотрев на меня с легким возмущением.

— Что? — недоуменно спрашиваю, сообразив, что все же в любви не признавалась.

— Ты предельно четко сообщила, что мой член тебе нравится больше, чем его, — мрачно произнес мужчина, посмотрев на меня несколько сурово.

— Эммм. Кость, в чем дело? — тихо спрашиваю, поняв, что кажется намечается трагедия в стиле Шекспира со мной в роли бедняжки Дездемоны.

— Да вроде бы все нормально, — вдруг произнес мужчина, вернувшись взглядом в свою шахматную партию. — Ты тогда моей не была, да и секса, как я понял, у вас не было. Но все же как-то отвратно от мысли, что он делал тебе приятно.

— Когда тебе вдруг будет опять отвратно при этой мысли, вспомни своих шлюх, — тихо отвечаю я с вызовом.

Настроение было поганым, голова болела, а во рту ссали кошки. Костины претензии вообще ни к селу, ни к городу. Отвернувшись от мужчины, собираюсь встать, но вдруг оказываюсь прижатой им к кровати.

— Я не осуждаю тебя, — тихо сказал мужчина, глядя мне в глаза и крепко обнимая. — Просто от мысли, что ты кончала с другим, чувствую некоторую ревность. Ты слишком ошеломительна в этот момент. Мне сложно принять мысль, что такой, как со мной, тебя видел еще кто-то.

— Это как увидеть под кроватью чужие трусы? — встречно спрашиваю я, вскинув брови.

— Наверное, — хмыкает Костя, переместив ладонь к моему лицу и слегка прикасаясь к ушку. — Но знай, я не получил такого же удовольствия, как с тобой.

— У тебя упал, и девушка убежала в слезах? — иронично интересуюсь я.

— Нет, но это было так безлико, что не стоило даже тех усилий, которые были затрачены, — скривившись произносит мужчина, слегка поглаживая мое лицо. — Ты совсем другая, и с тобой все иначе.

— Ты кончил с ней? — напрямую спрашиваю я, отвернув голову от Костиной ладони, увидев, что мужчина едва уловимо кивнул, поджав губы. — Вот и нефиг мне баки заливать. Со мной ты кончаешь, как и с другими. И я имею право на удовольствие.

— Больше нет, — тихо произнес Костя со смешком, поцеловав мою шею. — Теперь ты моя девушка, а значит все твои ласки, поцелуи, стоны и оргазмы — мои!

— Кость, мы опять будем на эту тему говорить? — морщусь я, почувствовав головную боль. — У меня голова раскалывается.

— Спина болит? — еще раз спросил Вольский, мягко откатившись с меня, давая возможность встать с постели.

— Все болит, — жалуюсь я, испытывая неловкость от его претензий, своего вчерашнего поведения и всего того, что сейчас происходило.

— Я, кстати, еще хотел бы узнать, что такое «Конкурс сисек», который ты вчера выиграла, — со смехом спрашивает мужчина, подавая мне стакан и таблетку обезболивающего.

Замираю со стаканом в руке, глядя на Костю, и по-идиотски улыбнувшись, отвечаю:

— Впервые слышу.

— И ты так и не ответила: кто такой Сергей? — громко произнес Костя, когда я, хлобыстнув воды с таблеткой, умчалась в санузел.

— Да так, — отвечаю я, закрыв за собой дверь ванны.

— Что значит: «да так»? — мрачно спрашивает Костя, вдруг открыв эту дверь, когда я уже собралась воспользоваться горшком.

— Костя, может ты выйдешь?! — ошарашено произношу я, держась за трусы, которые сбились на коленях.

— После вчерашнего, между нами нет преград, — отмахнулся мужчина, прислонившись с улыбкой к дверному косяку и сложив руки на груди.

— Иди нафиг! И дверь закрой! — возмущенно отвечаю я, в ужасе размышляя над его фразой.

— Ладно, раз уж ты так стесняешься, хотя не пойму почему? Я уже давно все видел, слышал и даже держал тебя, чтобы не упала, пока писала, — покачал головой Костя, выходя за дверь. — Но вопрос не отменяется!

Когда дверь закрывается за ним, я готова провалиться сквозь землю от стыда. Костя держал меня, пока я сидела на горшке?! Это, скажем прямо, не тот уровень близости, который я бы хотела иметь с любым человеком на этой планете. Приказываю себе забыть все, что было, тем более, я и так ничего не помню. Закончив дела в ванной, выхожу посвежевшей, умытой, расчесанной и с чистыми зубами, ощущая себя на сто процентов лучше, и тут же встречаю Костю все еще в трусах на кухне. Кофе готов и ожидает меня, как и чашка с чем-то бледно-желтеньким.

— Кофе или лапша быстрого приготовления? — спрашивает мужчина, кивая на обе емкости, стоящие на столе перед ним.