В порыве страсти

Джона охватило лихорадочное волнение. Что же прятал папа? И где скрыл комбинацию цифр, открывающую сейф? Таинственные шесть цифр. Мозг Джона работал изо всех сил, в то время как невидящий взгляд остановился на школьной фотографии Филиппа, висевшей над огромным, окованным бронзой сейфом: «Филипп Иоганн Кёниг… старший ученик… 1948-49…»

Ах, старый хитрец!

Джон едва не расхохотался. Этот шифр искала мама, искал он сам, да мало ли кто еще его искал, а он все время был перед глазами! На самом виду! Шаг – и ткнешься носом. Отец напоследок неплохо над всеми посмеялся.

1948-49.

Или 19-48-49?

Джон медленно поднялся со стула. Теперь он был совершенно спокоен. Подойдя к сейфу, он встал на колени и дотронулся до номерного замка. Им давно не пользовались, двигался он туго, но пальцы уверенно поворачивали диск.

19.

Меньше чем через секунду тяжелые тумблеры неохотно сдвинулись и встали на места. 48.

Снова обнадеживающие щелчки. 49.

Щелк-щелк, щелк-щелк. Повертев стержень на рукоятке, Джон распахнул дверцу.

Ничего.

Внутри ничего не было.

Что бы он себе ни воображал, он ошибся. Глубокие полки, расчленявшие пространство размером с большой холодильник, были совершенно пусты. Это уже слишком!

На дне сейфа, под нижней полкой, стоял неглубокий поднос. Джон без особой надежды выдвинул его. Там лежали два конверта из пеньковой бумаги, потрепанные, мятые и запылившиеся. Может, дедовские счета из прачечной, в бессильной ярости подумал он и открыл верхний конверт.

«ОТЧЕТ ОБ ЭЛЕН ГРЕЙС УИЛЬЯМС».

Он не сразу сообразил, что это такое.

«Подготовлено для мистера Филиппа Кёнига из Кёнигсхауса Невиллом Харви, частным следователем, Дарлингхерст, Сидней».

УИЛЬЯМС.

Девичья фамилия матери. Джон не мог в это поверить. Папа до свадьбы собирал сведения о маминой жизни? Но почему? Зачарованный, испуганный, он начал читать выцветшие машинописные страницы.

«В настоящее время мисс Уильямс работает сезонной рабочей на скотоводческой ферме «Голден Маунтин» близ Кёнигсхауса. Она пользуется репутацией спокойного и малообщительного человека, хорошей работницы, склонной держать свои мысли при себе. Единственный, с кем она общается, – мистер Чарльз Кёниг, который на протяжении полугода встречается с ней на правах признанного поклонника».

Полгода – поклонник матери! А сколько времени дядя был с ней знаком до того?

В голове у Джона вспыхнули тихие слова Элен, сказанные о Чарльзе: «Мы и раньше знали друг друга». Но это, кажется, было не краткое случайное знакомство, как он предполагал.

«Откуда прибыла мисс Уильямс, неизвестно. Она умалчивает о своей семье. Товарищи по работе замечали, что она неохотно рассказывает о себе. Своей подруге мисс Уильяме поведала, что уехала из дома путешествовать, потому что не смогла ужиться с отцом. Очевидно, он обладал властолюбивым характером и полагал, что имеет право распоряжаться судьбой единственной дочери.

Мисс Уильяме видели и на других скотоводческих фермах, она выполняла там временную работу и перед уходом всегда приносила извинения. Некоторые из ее предыдущих нанимателей предлагали ей постоянную работу, но мисс Уильяме всегда отказывалась, объясняя это тем, что хочет посмотреть мир. Она, очевидно, откладывала деньги на кругосветное путешествие.

Расследованию не удалось обнаружить приговоров уголовного или гражданского судов, вынесенных женщине с таким именем».

Джон, оглушенный, присел на корточки. Перед ним предстала юная Элен, спокойная и честная, лелеющая трогательную девичью мечту о бегстве и путешествиях, предстала так живо, что на глаза навернулись слезы.