В порыве страсти

Нет! Не может быть! Пусть даже она больше не любила отца – внезапно Джон понял это, до него дошел смысл мелочей, которые он видел, но не осознавал. Но она не стала бы его убивать.

Нет, это Чарльз, определенно он.

Надо было ее предупредить, рассказать все о дяде.

Рассказать что?

Что он может ей сказать, что он знает наверняка?

Ничего, ничего и даже меньше!

Утренний звонок в регистрационное бюро компаний в Сиднее не сообщил ничего нового о «Кингдом Холдингз». Ее штаб-квартира была зарегистрирована на Макквери-стрит, в элегантном деловом квартале. Подставной адрес, не больше.

Проявив настойчивость, он с помощью благожелательно настроенного служащего из бюро регистрации выяснил, что «Кингдом Холдингз» принадлежит другой компании, которая, в свою очередь, не является учредителем. Вся система была построена как дымовая завеса, и убийца мог затаиться за ней в полной безопасности, понимая, что раскрыть его убежище сумеет только еще больший плут, чем он.

Ничего не оставалось, кроме как разыскивать убийцу или оставленные им следы.

«Мудри сколько хочешь, приятель, петляй и запутывай следы, я до тебя доберусь! – Джон неуклюже барабанил по клавишам компьютера, зеленоватые отблески экрана плясали на его напряженном, горящем мрачной решимостью лице, придавая ему сверхъестественный вид. Легкий стук клавиш вплетался в хаотический, бесконечный поток мыслей. – Чарльз любил маму, любил раньше, чем с ней познакомился отец, и, наверно, не переставал любить; бывает, мужчины убивают друг друга и по менее серьезным поводам.

Он ненавидел брата, тот всю жизнь обходил его, такая причина для убийства известна со времен Каина и Авеля.

Если бы он не сумел заставить отца тем или иным образом привести в порядок дела, то потерял бы все – за это мужчины тоже убивают…

Все ясно!

Отец умирает, и дядюшка тут как тут, чистый и невинный. Стоило ему дернуть за веревочки, и мама упала прямо в его объятия.

Без всяких хлопот овладеть ситуацией, заполучить любимую женщину и не менее горячо любимое предприятие – таких мотивов хватит любому мужчине. Чарльз знал, что я, в отличие от папы, соглашусь на все, лишь бы Кёнигсхаус продолжал жить, что я не буду спорить с ним из-за сиднейских дел и «Кёниг Холдингз», он бы их получил на блюдечке. Откуда ему было знать, что папа изменит завещание, что мы оба потеряем все.

К тому же он – Кёниг. Чтобы получить желаемое, Иоганн вырезал целое племя. На месте Чарльза я бы тоже не устоял перед соблазном. Неужели Кёниги всегда убивают того, кто окажется у них па пути? Значит, мне нужно убить Чарльза? Неужели для Кёнигов все раз и навсегда предопределено, неужели нам суждено схватиться в смертельном поединке? Спокойней, дружище, это реальная жизнь, а не книжка про пиратов», – попытался успокоить себя Джон и, содрогнувшись, снова вгляделся в компьютер.

Мотивы без доказательств – ничто, он должен доказать, что Чарльз способен на преступление, найти подтверждение того, что у дяди были причины напасть на брата исподтишка, по-змеиному и отнять жизнь.

Наконец он их нашел.

Резь в глазах не проходила, шею свело, голова кружилась, но он понял, что в конце концов нашел то, что искал.

Портфель вложений.

Джон мрачно вгляделся в экран.

Вот она, новая программа чрезвычайно рискованных приобретений. Претенциозный пакет вложений и закупок, которые нарушили равновесие компании, лишили ее капитала и вели к краху.

Осуществил проект Чарльз Кёниг, хозяйственный руководитель «Кёниг Холдингз», предполагаемое название – «Оперэйшн Кингдом».

23

Что же, она неплохо поразвлеклась, теперь пора расплачиваться! Для Алекса день начинался не самым лучшим образом.

Выкарабкиваясь из трясины дурных снов, он открыл глаза.

– Эй, хозяин!

Эту гостью он желал видеть меньше всего.

– Чего тебе?

Разъяренная Элли, вся в слезах, принесла поднос с утренним чаем и собиралась излить на него целый поток жестоких укоров.

– Вы привезли сюда эту женщину, вы меня больше не хотите! – заверещала она.

Чертова сучка…

От одного ее вида Алекса затошнило, словно он стоял перед лужей собственной блевотины.

– Верно, – холодно ответил он, глядя на служанку с отвращением. – Я тебя больше не хочу.

К счастью для него, у нее не хватило ума понять, что в необдуманном выкрике он выплеснул правду.

– Айее!

С яростным воплем, швырнув поднос на пол, Элли кинулась на него. Ему пришлось поставить ее на место традиционным, веками проверенным способом.

Потом она горько плакала и жалела себя, приникнув к нему так нежно, что в нем росло желание ударить ее еще сильнее, трахнуть еще злее.

– Сделай что-нибудь для меня, – рыдала Элли. – Мой муж знает про нас, он мне угрожает, замышляет плохое.

Алекс насторожился.

– Знает о нас что?

Спокойнее, не паниковать, все они вруньи, эти бабы кури, напомнил он себе, ни одному слову этих ведьм верить нельзя. Несомненно, в пылающих гневом карих глазах мелькнуло что-то изворотливое. Элли ответила:

– Он думает, за те деньги, что я приношу, я торчу здесь, в доме, слишком долго. Он говорит, я должна приносить больше, или он…

– Или он что? Служанка засопела.

– Или он изобьет меня… Алекс холодно рассмеялся.