В поисках истины

Александр Григорьев В поисках истины

***

Мы ищем вечности, мы ищем торжества,

Крушим и воскрешаем все сначала.

И жизнь свою свалили в пиршества,

Забыв лицо родимого причала.

***

Солнце клонится к закату. Вечереет. Только ветер

Принужденными скачками продолжает долгий путь.

То подружится с мошкою, то он с птицами в совете,

То стремится в злом порыве между сосен пронырнуть.

И затихнет. Воздух стынет. Звезды сыплются рекою.

Тишина. И только совы потрясают сонный лес,

Что пред путиком случайным он подымется стеною,

Приютит его, накормит, приголубит как отец.

В том лесу ручей игриво, звонкой поступью стихии

Воспевает радость жизни, отражает блеск луны.

Безмятежные как птицы, чуть спокойны, но лихие

Волны чешутся о скалы и решимости полны.

***

Я притворюсь лучистым огоньком,

Сниму с рассвета мелкие разливы,

И подружусь на часик с ветерком,

И пропою вам новые мотивы.

Но это лишь когда я захочу,

Все остальное просто благомерно.

И только лишь тихонько промолчу,

Хоть знаю я порой, что это скверно.

И пусть упавший пепел на столе,

Мне безразлична вся эта интрига.

Я залатаю дыры на окне,

И не придет ко мне мой друг сквалыга.

***

Тяжелыми шагами с посохом в руке

Я возвращаюсь в мир боготворенный.

И замерев, как будто в старческом прыжке,

Взрываю этот рай незапыленый.

И скинув паранджу с нервозной дали

Едва ли я пойму их праздный мир.

И не поверит нам никто, что мы страдали,

И что у нас отсутствовал кумир.

Мне с запахом чужого омовенья

Дарил глупец фальшивые сапфиры,

И не поймет никак простого откровенья

Как пышны были сладкие зефиры.

***

Цветок золотистый раскрыл свои чары,

Он ожил и запах свой дарит тебе.

А я все сижу у засохшей чинары,

Сижу и пытаюсь играть на трубе.

Завяли цветы от абстрактного звука,

А мне все равно, лишь бы было о чем.

И к музе моей вдруг подкралась скука,

И больше не буду писать ни о чем.

***

Свою жизнь начинаем сигналами, боем,

Измеряем в часах и живем в бытие,

Окрестили себя в церкви сладостным воем,

Душу, отдав притом самому Сатане.

И пахали тела, оседлав мировую,

И смотрели в лицо, будто видел там

Бесконечно прямую правду нашу кривую,

Что хлестала и била по кровавым губам.

Мы взглядом измерим бескрайние дали,

Излечим рожденных, и вынесем суд.

Котомку прихватим, наденем сандалии,

Отпляшем свой танец и выпустим дух.

И плотным налетом блестит себе важно