В поисках Атлантиды

Я, конечно, знал многие из тех мест, куда специалисты — от настоящих ученых до любителей-фантазеров — помещали Атлантиду. Я — старый морской волк, и было бы нелепо, если бы я не проявил ни малейшего интереса к истории, в которой океан, как известно, сыграл главную роль. Когда я был ребенком, то, как и многие, посетил вместе с капитаном Немо, героем «Двадцати тысяч лье под водой», вымышленный город атлантов на дне моря. Этот отрывок из книги Жюля Верна, несомненно, пробудил у меня интерес позже заняться изучением мира каракатиц и китов.

Когда я стал ныряльщиком и пассажиром подводных исследовательских аппаратов, то, конечно, не упускал возможности «кинуть взгляд» туда, где, по чьим-то предположениям, находилось погибшее государство. В отличие от многих исследователей я никогда не надеялся обнаружить циклопические стены, колоннады и храмы на морском дне в районе Азорских островов или Бимини: мне слишком хорошо известно, в какое состояние приходят суда, затонувшие всего несколько десятилетий назад. Что же касается развалин, возраст которых исчисляется тысячелетиями… Даже монументальным руинам и тем не устоять… Однако, почти бессознательно вступая в противоречие со своим природным рационализмом, я продолжал поиск. Разве не таит каждый ныряльщик надежду найти Атлантиду, даже если публично заявляет, что не верит в подобную чушь?

В тот день, когда я впервые изучал лежавшую на столе в кают-компании «Калипсо» увеличенную фотографию странного подводного сооружения в виде большого пальца на дне бухты Сен-Жорж, укрытой скалами крохотного островка Дия, от которого рукой подать до Крита, я не мог предполагать, что столь безобидное на первый взгляд открытие станет началом серьезного увлечения. Наверное, тогда мне захотелось, мобилизовав людские и материальные ресурсы «Калипсо», проверить одну из гипотез, касающихся Атлантиды. Эта гипотеза в настоящий момент является одной из наиболее обоснованных: ее авторы считают, что затонувший материк располагался в Средиземном море, а не в океане за «Геракловыми столпами» (ныне пролив Гибралтар), как писал Платон. Согласно этой гипотезе, народ атлантов отождествляется с критянами, создавшими величественную минойскую цивилизацию, которая внезапно погибла примерно за полторы тысячи лет до начала нашей эры. И наконец, она объясняет, что гибель ее была следствием серии геологических катастроф, самой мощной из которых оказался разрушительный взрыв вулкана на острове Санторин (ныне Тира).

Но это долгая история. Если говорить откровенно, «Калипсо» взял курс на Грецию совсем не ради поиска Атлантиды. Как нередко бывало во время наших плаваний, в дело вмешался «господин Случай».

«Папаша Блиц», ныряльщики и прочее

(Бортовой журнал «Калипсо»)

31 октября. Монако. Мы снимаемся с якоря и отправляемся в длительную экспедицию в греческие воды, где будем заниматься подводной археологией. Работы продлятся более года.

Нам сопутствует исключительная удача — греческие власти выдали все необходимые разрешения на обследование затонувших судов, как античных, так и современных. Лица, отвечающие за археологические исследования Эллады, выдают такие разрешения с щедростью истинных скупердяев. Впрочем, их можно понять: сколько мошенников, лжеученых и просто грабителей амфор бороздило эти воды, где все связано с нашей историей! Чудовищный грабеж исторических ценностей следовало пресечь истинно драконовскими мерами охраны. И мы будем путешествовать в сопровождении специалистов, полномочных представителей Греческого совета по археологии. Совет — единственная организация, наделенная правом выдавать лицензии на проведение раскопок на территории страны (в том числе и на морском дне). Без его разрешения мы не сможем поднять на поверхность ни мельчайшего обломка статуи, ни единого осколка амфоры. Все найденное будет передано в музеи Греции…

Колен Мунье и Бабет Сориа долго готовили для нас это путешествие. Они знали, с какой решимостью Совет по археологии боролся против проекта превращения гавани Пилос в сверхсовременный порт. Главным аргументом Совета было то, что греки ревниво оберегают свои исторические ценности. Это представляется мне совершенно естественным. Даже если забыть о «частных раскопках», организаторами которых являются обыкновенные воры, нельзя отрицать, что большая часть прекраснейших образцов эллинского искусства уже давно находится в музеях Парижа, Лондона, Нью-Йорка, Берлина и Ленинграда.