В подземелье я пойду, там свой level подниму I

— Да. — кивнул он. — Притворяется будто у нее амнезия. Ты же знаешь, я такое сразу определяю. Давить на нее я не стал, поскольку она тебе жизнь пыталась спасти, но информацию по ней уже ищут. Помощь с этим нужна?

— Задержи их, будь любезен. — вздохнул я. — С документами я сам разберусь.

— Как знаешь. Но если я тебе пон-…

— Эй, лохматый! — злой женский голос прервал Гаврила. Тот аж побледнел от осознания. — Я тебе сказала, что ему нужен отдых?! — в глазах моего извечного врача буквально бушевал огонь. — Покой и тишина!

— Ты сама громче всех орешь! — в ответ закричал и Гаврил, даже не спросив за «лохматого».

Интересно, сколько человек еще осмелились бы так говорить с Гаврилом? Не смотря на его обычное поведение, он известен как весьма жуткий и жестокий тип. В некоторых кругах его считают чудовищем, который презирает слабость.

Как-то раз, когда Гаврил спас меня из S-рангового подземелья, в котором меня пытал Лич, я был в состоянии между жизнью и смертью. Но проблема была не в моем теле, а в моих сознании, над которым и измывался долбанный босс.

Тогда встал вопрос, кто будет меня из «сна» вытаскивать. Слабые не подходили, а вот Гаврил мог мое сознание просто уничтожить, войдя внутрь. Тогда, не смотря на высокие риски, Роуз спустилась в мое сознание, и вытащила меня. После этого ей до сих пор снятся кошмары, хоть и не каждую ночь, как в первые годы.

Думаю, тот случай и стал причиной того, что мой врач попал в список тех, кто может вести себя так открыто с Гаврилом, и которым он отвечает словами, а не насилием.

Где-то через пять минут их ора, за которые нам влепили не одно замечание, Гаврил решил перейти в грубое нападение.

— На твоем месте я бы лучше беспокоился о себе! В гареме нашего Героя появилась новая роскошная Милфа, и даже цвет ее волос черный. Думаю, тебе пора задуматься о более активных действиях, иначе окажешься за бортом. Или, думаешь, я позволю ему коллекционировать одинаковый типаж девушек?

Я пару раз моргнул.

«На что Гаврил вообще надеялся этим?» — не понял я. — «Вряд ли она даже поймет, что он сказал.»

Чудовищная даже для моего тридцатого уровня аура заставила меня покрыться холодным потом. И нет, это был не SSS-ранговый авантюрист без понятного класса, а В-ранговая Целительница. Но от ее мощи мне, кажется, немного хуже стало.

Примерно еще через полчаса и шесть разрушенных предметов интерьера, я остался один. Шумную парочку таки вывели из моей палаты. Гаврил направился по своим делам, а Роуз извинилась передо мной, и пошла лечить недавно прибывшую группу авантюристов, что полезли в лабиринт без Целителя. Вот с последних я немного прихренел. Какой дурак вообще не берет с собой в подземелье целителя? Это же основа основ!

Тишиной я наслаждался недолго. А точнее, меньше двух минут.

Стук в дверь отвлек меня от моих намерений. А за стуком в комнату вошел закономерный гость.

— Услышала, что мои посетители ушли? — фыркнул я, смотря на брюнетку с виду лет на пять старше меня. С натяжкой Изанами можно было дать тридцать лет.

В этот момент мне сразу бросилось в глаза то, от чего я нахмурился.

— Да, сложно было не услышать. — согласно и кивнула она.

Ее поза, мимика, то как она держится и даже стоит – все в ней выдавало неуверенность. Она сильно отличалась от той, кем была все это время.

— Почему не стала играть в амнезию и передо мной? Быть может я пожалел бы тебя и оставил в покое. — решил уточнить я, прежде чем перейти к более важной теме.

— Я не могу тебе лгать. — вздохнула она.

— Раньше ты неплохо справлялась.

— Способность, что ты на мне использовал… — она неосознанно коснулась черного ошейника на шее, который я на ней до этого не видел. — Я поняла, как она работает. —вздохнув, она посмотрела в мои глаза. — Эта печать завязана на этом. — указала она на новый предмет гардероба. — Никто кроме тебя и меня не видит этого ошейника, и он неосязаемый. Я не могу тебе причинить вред или даже врать. Любое действие, что считается неправильным по отношению к тебе, я не могу выполнить. Даже оскорбить тебя не могу. И это завязано не на контролировании моего тела, а на подчинении моих мыслей. Я просто не хочу этого делать, даже если хочу. — не очень понятно сформулировала она. — Я правильно поняла?

Я несколько секунд молчал, смотря на нее. Мои мысли были направлены на переработку сказанного ей. Я ведь и сам этого не знаю. Может ее поведение связано с тем, что печать заставляет ее чувствовать себя виноватой передо мной?

— С какой стати я должен отвечать? — не очень и вежливо спросил я. — Раз уж различаешь что хорошо, а что плохо, ты должна понимать, что то, как ты поступила со мной, относится к последнему.

— Ты отплатил мне, подчинив своей воле! — воскликнула она. Опять же, не так уверенно, как сделала бы до этого.

— Это лишь последствия твоих собственных действий. — ответил я со сталью в голосе. — Ни больше, и не меньше. С этого момента ты будешь мне подчиняться и помогать. И можешь даже не надеяться, что я тебя отпущу. Считай это платой за то, что смогла вырваться из бездны. — мой взгляд был тяжелым, и я чувствовал это.