В плену чужой страсти

– Понятия не имею. Из женской солидарности, например. Вы пришли на свадьбу Хэнка и Мэри, верно? Насколько я понимаю, две эти фурии – ваши друзья.

– Друзей у меня нет.

Он удивленно и заинтересованно выгнул бровь. Ой, похоже, она ляпнула лишнее. Хотя это правда. Друзей у нее нет. У нее есть семья, коллеги и знакомые, но не друзья. Если бы она с кем-нибудь дружила, ей пришлось бы подпускать к себе людей ближе, чем на расстояние вытянутой руки, а это невыполнимая задача, когда ты настолько своеобразный человек.

– Похоже, сегодня плохо не только мне. Свадьбы не так уж хороши, да? Если только вы не жених и невеста. Но даже в этом случае… Спасибо, дружище.

Бармен принес газировку и белую тканевую салфетку.

– Не за что. Сегодня мне вряд ли удастся взять у вас автограф. Хотя я ваш фанат. Вы забили такой классный гол в матче с Германией несколько лет назад. Я никогда не видел ничего подобного.

– Спасибо. Тогда мне было определенно лучше, чем сейчас.

Сьюзен наконец-то его узнала. Перед ней был печально известный Льюис Матола. Мэри упомянула, что ее жених знаком с бывшим футболистом. Она радовалась его приходу на свадьбу. Матола, или Дерзкий Льюис, как его называли таблоиды, обладал подмоченной репутацией. Он получил это прозвище после того, как его сфотографировали выходящим из лондонского ночного клуба без рубашки, с двумя женщинами и двумя бутылками шампанского. Судя по тому, что читала о нем Сьюзен, подобное поведение было для него обычным.

Она наблюдала, как он опускает уголок салфетки в стакан с газировкой и начинает оттирать красное пятно на груди. К сожалению, оно только размазалось и стало розовым.

– Вам нужно мыло, – сказала ему Сьюзен. – Иначе вы сильнее испачкаете рубашку.

Он посмотрел на нее из-под длинных ресниц:

– Вы уверены?

– У меня мыловаренная компания. Поверьте мне. – Ароматизированное мыло и увлажняющие средства вряд ли сделали ее экспертом. Просто она частенько роняла на себя еду.

– Ах, так вы босс Мэри. Хэнк говорил о вас.

– Сьюзен Кольер, к вашим услугам. – Она подняла бокал.

Он кивнул, полагая, что ему незачем представляться.

– А почему вы не развлекаетесь в бальном зале, Сьюзен Кольер? Разве вам не надо танцевать наверху со своим парнем?

– Я пришла одна.

– Сожалею.

Странно, что он внезапно пожалел ее.

– К вашему сведению, я могла бы прийти сюда с парнем, если бы захотела. Но я решила прийти одна. Статус женщины не определяется количеством ее парней.

Она хотела акцентировать свое заявление взмахом руки, потом решила не рисковать и сделала большой глоток коктейля.

– Я не собирался вас обижать. – Он покорно поднял руки и немного попятился.

Бармен усмехнулся:

– Может, для вас хватит на сегодня?

– Сегодня определенно не мой день. – Он напрягся и посмотрел на свою рубашку. – Вы правы. Стало хуже, да?

– Я же предупреждала, – ответила Сьюзен. – Такие пятна трудно вывести.

– Я верю вам на слово. И что, теперь от меня всю ночь будет вонять вином?

– А что вы такого натворили, что вам плеснули коктейлем в лицо?

Лучше бы она спросила, чего он не натворил. Льюис бросил салфетку на барную стойку. Последние девять месяцев его жизнь не ладилась.

– Ничего, – соврал он. – Мы разговаривали, и через минуту меня облили коктейлем.

– Просто так?

– Да, вот так.

Она знала, что он лжет. Это стало понятно по взгляду, который она бросила на него поверх края бокала.

– Вы недоговариваете, – сказала она. – Вы вообще увиливаете от ответа.

– Что-что?

– Вы услышали меня. – Она покачнулась в сторону на барном стуле. Наверное, бармен это заметил. – Никто не выливает друг на друга коктейли без причины, – произнесла она. – Особенно хорошие коктейли. Ну, что вы натворили?

Льюису хотелось ответить, что ее это не касается, но он прикусил язык, заметив, как блестят ее глаза. Даже опьянев, она не потеряла бдительности.

И потом, она все обо всем узнает.

– Я спросил у них, как их зовут.

– Вы забыли их имена после того, как переспали с ними?

Он не сказал, что гордится этим. На самом деле он был в ужасе.

– Я был с ними, когда еще играл в футбол, – ответил он.

– Ну, это в корне меняет дело, – объявила она бармену.

– Я не говорил, что поступил правильно. Я просто забыл, как их зовут.

– Я понимаю. Должно быть, трудно, когда тебя донимают фанатки.

Да, в то время у него была куча фанаток, а вино текло рекой. Но Льюис не стал об этом упоминать, потому что это не оправдание. Кроме того, его собеседница пьяна, а он по опыту знает, что алкоголь и споры несовместимы.

– Вы всегда издеваетесь над людьми, которых знаете пару минут? – спросил он.

– Зависит от того, насколько доступна цель.

– По-вашему, я доступный?

Она посмотрела на него из-под ресниц:

– Решать тебе, Дерзкий Льюис.

Как он ненавидел это прозвище! Самое главное, что он не помнил, когда был сделан снимок, на котором он красовался с девушками и шампанским.

– Я начинаю понимать, почему у тебя нет друзей, – сказал он. Нижняя губа Сьюзен задрожала. Потрясающе. Вдобавок ко всему он обидел и эту женщину. – Ты ведь не собираешься плакать?

Она фыркнула:

– Не будь идиотом. Я не плачу.

Льюис протянул ей салфетку:

– Вот, вытри глаза.