В Plaz’e только девушки

– Где-то около часа ночи. В те дни, после теракта в Мумбае, охрана всех гостиниц была усилена. Вечером на территорию посторонних не пропускали, а у всех выходивших за ворота проверяли «карту гостя». Охранники обратили внимание на одинокого хорошо одетого мужчину. Он вышел из отеля и направился в сторону пляжа. Обычно в это время отдыхающие возвращаются в отель. Как правило, идут группами. Гребнев шел один… Не торопясь, но целеустремленно. Было видно, знает, куда идет. Кто же его позвал?

– Даже не представляю… Я спала… Может, Паша? – растерянно прикинула я.

– Нет, у Пышкина железное алиби. Он той ночью отплясывал на дискотеке с нашими туристками, я проверил.

– К кому же Еремей шел среди ночи?

– Есть у меня одно предположение… – неопределенно сказал Рикемчук.

Я вопросительно взглянула на него.

– Помимо Павла, существует еще один фигурант в этом деле. Известный вам….

– Кто? – нетерпеливо перебила я. – Рядом с ним были только я и Павел. Мать Гребнева в Москве…

– А его подруга? Марта Стратова?

– Ее он с собой не взял. Они же расстались накануне… – напомнила я.

– Расстаться-то расстались…

Рикемчук встал и подошел к сейфу.

– Мне кажется, она сильно любила его, – продолжила я, – так убивалась на поминках…

– Убивалась… Убивала… – не закончил он слово, и это прозвучало зловеще. – Вот взгляните-ка.

Он положил передо мной распечатку. Это был список пассажиров рейса Москва – Мумбай на двадцать девятое ноября. Я недоуменно взяла листок. Там среди неизвестных фамилий увидела знакомое имя: «Марта Стратова». И глазам своим не поверила. Марта? Была в это время в Индии? Зачем?

– Странно… – я смотрела на следователя, ожидая его объяснений.

– Вот и я думаю, странно… – согласился он. – Бывают, конечно, совпадения. Может, девушке захотелось в Мумбае отдохнуть. Но нет. Ее потянуло поближе к Гребневу. Марта заказала трансфер из мумбайского аэропорта до Гоа. А вернулась назад уже после гибели Гребнева. Третьего декабря.

– Значит, она была в те дни рядом с нами? Но где? Я ее не видела…

– Выходит, незримо присутствовала, что тем более подозрительно.

Похоже, Рикемчук сегодня пребывал в хорошем расположении духа.

– А вы ее допрашивали? Как она это объясняет?

– Нет, с ней я еще не разговаривал. Потому и вызвал вас. Хорошо у вас с Пышкиным получилось. Может, и с Мартой побеседуете?

– Я не против. Но станет ли она со мной откровенничать? – засомневалась я. – Паше скрывать было нечего, а о ее таинственном вояже, похоже, никто не знал. Может, лучше ее официально допросить?

– Не хочется пугать девушку, – Рикемчук был само благодушие. – Повестки, показания… А вдруг она ни при чем.

– Что значит, «ни при чем»? Зачем же она туда приезжала?

– Всякое бывает… Так поможете? Вы же ведете журналистское расследование. Вот вам мой новогодний подарок – неожиданная информация.

– Да уж… Своеобразные у вас дары.

– Чем богаты… – развел он руками. – Ну, не буду задерживать. Еще раз с Новым годом. А после праздников встретимся. Вы ведь скоро снова к матери Гребнева пойдете?

– Да. Десятого января – сорок дней. Думаю, Марта там будет.

– Вот и поговорите.

– До свидания, Вячеслав Иванович. Счастливых вам праздников.

– Угу…

Он уже уткнулся в свои бумаги. Даже до двери не проводил. Сухарь!

Я вышла из кабинета Рикемчука в недоумении. Надо же! Марта была на Гоа в одно время с нами. Для чего? И эта ее уверенность, что с Еремой там непременно что-то случится. Неужели она… Отомстить за разрыв решила? Федра, блин. Ну, дела!

За два месяца до…