В пламени осенних листьев

– Все-таки надо было справлять в ресторане, – произнесла она, добавляя в тарелку сметану. – Столько готовить, потом мыть. Вся эта суета.

– Зато посидим тесным семейным кругом. В ресторане это не то. Там чужие люди, громкая музыка. Кто-то постоянно туда-сюда снует, – Миша недовольно дернул головой, соглашаясь с собой.

Алена промолчала. Она часто держала свое мнение при себе, стараясь лишний раз не перечить мужу. Это она переняла от матери – всегда тихой и неприметной женщины, которая не спорила с мужем, даже когда он приходил домой пьяный и не стеснялся оскорблять ее. Хоть руку никогда не поднимал. И на том спасибо.

Гости вот-вот должны были приехать, а Алена только выбралась из кухни. Пробегая мимо гостиной, она заметила дочь, забившуюся в угол дивана. Планшет и наушники – наши главные друзья.

– Даша! – гневно выкрикнула женщина. – Ты почему не переоделась?

Девочка нехотя стянула наушники и окинула себя непонимающим взглядом.

– А что не так с моей одеждой?

– Даша, сейчас приедут гости, а на тебе джинсы и майка.

– И что? – все еще не понимала дочь, разведя руками. – Это же просто бабушки и дедушка и тетя Света. Зачем для них переодеваться?

– Даша, у нас сегодня праздник! – возмутилась Алена.

– Праздник у вас, а не у меня, – закатила глаза Даша.

– А ты вроде как отношения к этому не имеешь? – женщина начинала терять терпение.

– Что за крик? Что случилось? – со второго этажа спустился Миша.

– Вот, даже твой отец сменил джинсы на брюки, – ткнула Алена в него пальцем. – Марш переодеваться!

– Но, мама, ты же знаешь, я терпеть не могу платья, – тут же заартачилась Даша, хлопнул ладонями по дивану.

– Зато в них ты хотя бы на девочку похожа, – парировала мать. – Не понимаю, что ужасного в платье?

– Я ненавижу платья! – выкрикнула Даша.

– Так, хватит спорить, – вмешался Миша. – Мама права. Иди переоденься. Один вечер можно и потерпеть.

Отец для Даши был непререкаемым авторитетом. И хотя ей совсем не нравилось, что зачастую он принимал сторону матери, она редко ему перечила. Вот и сейчас, зло схватив планшет и наушники, Даша понеслась наверх. Громкий топот по лестнице был призван выразить ее мнение о предстоящем мероприятии. А хлопнувшая дверь поставила большой восклицательный знак.

– Ну почему она такая? – Алена устало посмотрела на мужа.

– Она всего лишь подросток. Это пройдет, – Миша попытался утешить жену.

По окну полоснул свет фар.

– Боже, уже гости приезжают, а я совсем не готова, – женщина сорвала с головы косынку и стремглав помчалась наверх собираться. Хорошо хоть платье поутюжила заранее. Но что делать с волосами? Слегка завить? Заколоть? Или оставить просто распущенными? Сейчас Алена уже думала не о красоте, а о том, как все сделать проще и быстрее. Ей не хотелось заставлять гостей ждать. Да и усталость давала о себе знать: целый день у плиты, уборка, мытье не одной горы посуды. Сейчас бы завалиться в кровать и чтобы до утра никто не беспокоил. Но роль хозяйки требовала привести себя в порядок, спуститься вниз и развлекать гостей. Как-никак пятнадцатилетний юбилей свадьбы!

Застегивая витые серьги в ушах, Алена в отражении зеркала разглядывала роскошный букет из пятнадцати нежно-розовых пионовидных роз. Он стоял в пузатой вазе на столе у окна. Это было первое, что женщина увидела утром, едва проснувшись. Миша постарался. Хотя это и было не в его стиле. Наверняка кто-то подсказал. Дело в том, что Алениному мужу была напрочь чужда романтика. Да, он был надежным, верным, хозяйственным, но красивые слова, цветы, милые подарки – это все не про него. Взгляд Алены упал на запястье. Золотой браслет лежал в бархатном футляре рядом с букетом, когда женщина утром открыла глаза. Она коснулась кончиками пальцев металлического плетения. Изящно, красиво, дорого. Скорее всего, свекровь постаралась. Если бы Миша сам выбирал подарок, то это была бы какая-нибудь вещь, крайне полезная в хозяйстве: пылесос, кухонный комбайн, кофеварка или что-то в этом духе. Закончив с украшениями, Алена последний раз окинула свое отражение оценивающим взглядом, разгладила несуществующие складки на идеально сидящем платье-футляре, поправила колье, чуть взбила кудри. Все, теперь можно и гостям показаться.

В гостиной уже расположились родители Миши и мама Алены. Света с мужем задерживались.

– Алена, ты прекрасно выглядишь, – свекровь поднялась ей навстречу. Взгляд женщины, скользнувший по запястью снохи, убедил ее, что браслет – это однозначно не идея мужа.

– Спасибо, – искренне улыбнулась Алена, обнимая Мишину мать.

– Дочка, поздравляю.

Аленина мать в отличие от Мишиной была миниатюрной и какой-то даже неприметной, всем своим молчанием и поведением словно бы извиняющейся за свое присутствие и существование.

– Спасибо, мама.

– Пятнадцать лет ты терпела нашего остолопа, – взял слово свекор – еще вполне крепкий мужчина, несмотря на уже пенсионный возраст. Густые усы придавали ему особый шарм.

– Папа, – в шутку возмутился Миша.

– Я знаю, о чем говорю, – отмахнулся отец, вызвав у всех смех. – Поэтому мы тут подумали и решили подарить вам путевку в Турцию.