В пещерах Миранды

Прошлой ночью Нихил и Кэти забыли, что, хотя они и находятся в вакуумной палатке, палатка стоит теперь не в абсолютном вакууме. Слава богу, большая часть их разговора доносилась в виде приглушенного бормотания, но ранним утром восьмого дня мы услышали примерно следующее:

- …неблагодарная, высокомерная свинья…

- …у тебя выдержки не больше, чем у перегревшегося на солнце шимпанзе…

- …такой холодный и бесчувственный, что…

- …дурацкие развлечения, когда на карту поставлены наши жизни…

Рэнди открыла глаза и взглянула на меня почти в ужасе, затем резко придвинулась ко мне и сжала меня в объятиях. Может показаться странным, что эта стальная женщина, которая могла плевать в лицо самым могучим природным стихиям, содрогалась при ссоре, которая разрушала чужой брак, но раннее детство Рэнди было заполнено родительскими скандалами. Затем последовал развод, и, как я понял, шестилетнему ребенку он показался отвратительным, но никаких подробностей она мне не рассказывала.

Я кашлянул так громко, как только мог, и вскоре сердитые голоса стихли, сменившись далеким ревом порогов этановой реки.

Рэнди пробормотала что-то.

- А?

Неужели она хочет предложить очередную передышку?

- А мы не могли бы пожениться? Мы с тобой?

Она впервые заговорила на эту тему. Я вступил с ней в близкие отношения исключительно с целью организовать эту экспедицию и написать о ней статью и никогда, никогда прежде и намеком не давал ей понять, что имею виды на ее руку и состояние. Я был полностью уверен, что она это отлично знает.

- Э, Рэнди. Послушай, я не думаю, что нам стоит заводить речь об этом. Умирающие с голоду поэты, пытающиеся притворяться журналистами, не подходят к тем кругам, где ты вращаешься. А кроме того, - я кивнул в сторону соседней палатки, - после этого у меня нет настроения для подобных разговоров. Почему…

- Потому что ты так не делаешь, - перебила меня Рэнди. Это было необычно; она никогда не перебивала никого, разве что в экстренных случаях, - она была самым молчаливым человеком из всех, кого я знал.

«Хорошо», - подумал я. Наверное, это в своем роде экстренный случай. Я поцеловал ее в лоб и подавил смешок. Какой странной женой для поэта была бы она! Она сидела, борясь с собой, пытаясь облечь какие-то мысли в слова.

- Почему… Потому что мы занимаемся сексом, работаем вместе, ищем приключений, и об этом не страшно вспомнить, мы не ссоримся.

У моих родителей случались, как это обычно бывает, и ссоры, и разногласия, но они очень редко повышали голос. После громкого спора Рэев у Рэнди, видимо, открылись какие-то старые раны. Я обнял ее и утешил, как мог. Но в конце концов любопытство взяло надо мной верх.

- Твои родители ссорились?

- Папа не ходил на вечеринки. Не любил всей этой толчеи. Не любил маминых друзей. Но у него были деньги. - Рэнди взглянула мне в глаза с выражением одновременно гневным и умоляющим. - Ну вот. Она захотела убить его. Наняла кого-то.

Я никогда не слышал ничего подобного, а ведь любое событие из жизни папы Гейлорда Лотати стало бы крупной сенсацией.

- Что?

- Кто-то из маминых знакомых знал кого-то. Но этот парень оказался растяпой. Легкое ранение в грудь. Частный врач. Частный детектив. Все в тайне. Денежная компенсация. Развод по взаимному согласию. Мне было шесть. Я тогда знала лишь, что папа неделю провел в больнице. А потом мама просто не вернулась из путешествия. Приехал грузовик и увез… увез кое-какие вещи. Один из грузчиков играл со мной в мяч. Приехал другой грузовик, и мы переселились в дом поменьше. И больше не было криков, никогда, и маму я тоже больше не видела. Так что теперь ты знаешь. Когда ты обнимаешь меня, я забываю обо всем этом. Я чувствую себя в безопасности, и я хочу всегда чувствовать себя так.

Что полагается отвечать на это в ледяном углеводородном аду? Я просто нежно качал ее, уставившись в стенку палатки, словно надеясь прочесть там ответ.

- Послушай, я люблю тебя, действительно люблю, - наконец сказал я ей. - Но мне нужно найти свои собственные «потому что». Иначе это будет неравный брак. - Я ухмыльнулся. - Мы должны быть скорее похожи на Плутон и Харон

[8], чем на Уран и Миранду.

- А кто из нас будет Плутоном, и кто - Хароном? - шаловливо спросила она, глаза ее сверкали сквозь выступившие слезы, и она обняла меня.

Из черной дыры убежать невозможно, и когда я упал на ее горизонт событий

[9] и мы слились в одно существо, вопрос о том, кто Плутон, а кто - Харон, для всей вселенной уже ничего не значил. Как и то, слышал ли нас кто-нибудь.

Мы вернулись в реальный мир, к поискам запасного выхода, с опозданием; Кэти и Нихил почти закончили укладывать свой груз, когда мы спустили палатку и вышли. Мы все смотрели друг на друга с некоторым смущением. Нихил положил руку на плечо жене.

- Простите. Просто большое напряжение, все уладится. - Он махнул на камни Миранды, окружающие нас. - Ну что, сделаем новый бросок?

- Есть какие-нибудь соображения насчет того, где искать? - спросил я.

- Выход этана? - предположила Рэнди.