В паутине снов

— История повторяется, — наконец выдавил Алисдэйр. Резко вскочил с кровати и зашагал по комнате.

— Что, простите?

— Ты тогда тоже не хотела за меня замуж.

— А?

— Хорошо, — сдался Правитель, заметив мой полный гнева взгляд. — Я обещал тебе историю, ты ее заслужила.

Это он про мой выигрыш? Да, заслужила, но что-то мне не очень хочется слушать его старинные байки. Как-то больше собственная участь интересует…

— Я встретил тебя… то есть ее, — поправил сам себя Алисдэйр, заметив мои сжатые кулаки, — на склоне огромного снежного холма. Зима царила в том месте: все застыло под белоснежной коркой, кружили в танце снежинки, все живое уснуло долгим сном. И она… яркая, живая! Каждое ее движение полно жизни. Длинные каштановые волосы, словно пышное покрывало, струились по спине. Я тогда удивился тому, что ее голова ничем не покрыта…

— Вот вам еще одно отличие, — не удержалась я. — Как вы сами сказали — я похожа на попугая…

Он посмотрел на меня как на маленького неразумного ребенка. Я поперхнулась собственными словами.

— Этому есть объяснение, — загадочно улыбнулся Алисдэйр и уже хмуро добавил: — Как и многому другому.

Вновь заправив выбившие пряди волос за ухо, Правитель развернулся на краю кровати спиной ко мне. Мои жадно потянувшиеся к его чудесным волосам руки опустились с его словами:

— Я был самым безжалостным среди всех живущих. Привык брать все, что пожелаю, зачастую — именно силой. Никто не мог сравниться со мной, да и сейчас не может. Я совершеннейшее существо, созданное для гармонии этого мира. Лика, я человек, наделенный огромной силой! Я человек, но созданный по образу и подобию Хранителя трижды проклятого мира!

Он сорвался на крик, но его спина у меня перед глазами даже не шелохнулась, так и осталась прямой. Казалось, что ему с трудом дались предыдущие слова. У меня же нещадно разболелась голова. Было ощущение, что мне в виски впились тысячи острых игл и медленно вгрызаются все глубже и глубже.

— Я тот, кто первую тысячу лет своего существования упивался болью и горем людей и нелюдей. Я стравливал всех, как собак, наблюдая со стороны, что из этого выйдет.

Голова разрывалась, слова Алисдэйра доносились как будто издалека.

— Наш первый поцелуй ты назвала кровавым…

Возмущаться тем, что он вновь сравнивает меня с какой-то давно умершей девушкой, сил не было. Я крепче сжала виски руками, надеясь, что эта боль пройдет, исчезнет, испарится.

— Кровавым, — эхом повторил Правитель. — Ты первая, кто посмел мне перечить, первая, кто после поцелуя влепил мне пощечину своей хрупкой ладошкой. Ты тогда сломала пальцы и вывихнула запястье. Но не позволила мне себя вылечить. Ты кричала, что у меня изо рта воняет кровью и что я противен тебе.

У меня перед глазами поплыли цветные пятна. Непонятная, спонтанная боль расползлась по всему телу, Правитель же не замечал моего состояния и продолжал:

— Именно тогда я стал пользоваться мятными пастилками. Ты очень любила мятный чай, а еще лесные ягоды.

— Алисдэйр… — прохрипела я, — пожалуйста, замолчите… Мне сейчас так плохо, как никогда еще не было. Помогите.

Я не была услышана.

— Долгих пять лет я пытался завоевать тебя. Долгих… для того, кому век казался мгновением. Я изменился и изменил реальность вокруг. Кровопролитие ушло в небытие, и ты… ты обратила на меня свой взор!

— Хватит! — из последних сил выкрикнула я.

Не увидев, но почувствовав, что Правитель обернулся ко мне, я выдохнула — сейчас все закончится.

— Лика?..

Да-да, она самая, сделай уже что-нибудь! Я это не сказала, подумала, но была услышана наконец-то.

Касание холодных рук по моим щекам, вискам, лбу… Боль постепенно отпускала, утихала… Когда она совсем исчезла, я обнаружила себя свернувшуюся клубочком на коленях Правителя. Не буду врать, мне нравилось чувствовать тепло его тела и ощущать неуловимый аромат, какой бывает во время грозы. Алисдэйр покачивал меня и нежно гладил по голове. И его недосказанная история стала сразу такой ненужной… Хотелось просто нежиться в руках этого мужчины. Удивительное чувство гармонии, которое я испытывала первый раз в жизни.

— Рано, слишком рано, — выдохнул Правитель. — Извини.

— За что? — спросила я.

— Тебе больно, ты сама должна все вспомнить.

Опять он за старое… Что ж, пусть будет по-вашему.

— Отпустите… пожалуйста.

Он неохотно выпустил меня из своих объятий, и я откинулась на подушку. Кот тут же взгромоздился мне на живот. О Боги, чем этого толстяка кормят мои служанки?.. Такое впечатление, что одними пирожными.

И тут неожиданная догадка посетила меня:

— Ваше сиятельство, вы один из тех мужчин, которые мне снились? Только кто? Тот, что убил беременную девушку, или который снес женщине голову мечом? Во сне я не видела лиц…

Правителя перекосило, часто задышав, он поднялся с кровати.

— Лика! — раздался вопль Сай из гостиной.