Почему я не бросилась в объятия новоиспеченного императора при прощании? Почему не приняла предложение, от которого до сих пор в сладкой неге сжимается сердце? Все проще некуда — я обиделась. Думаете, легко было шестнадцатилетней девушке с уже устоявшимися принципами получить молчаливый отказ (ну, так мне это виделось) от предмета своей любви? Ведь я ждала, что мой «повар» вернется, извинится и объяснит, почему не смог прийти в оговоренный час, сославшись на неотложные дела. Да скажи он, что шнурки для корсета сестры наглаживал, я бы поверила!
Наши целители часто твердят, что время — лучшее лекарство. И я не могу с ними не согласиться. Время пролетело, от той пылкой, немного наивной детской любви не осталось и следа. А моя реакция на Маршена — не что иное, как дань прошлому.
Дрем прав, не стоит мне хандрить. В конце концов, я давно жаждала приключений, а поездка в Шанталез обеспечила меня ими сверх всякой меры. Да и эти мои странные сны стали полнее, я больше не забываю то, что привиделось. Возможно, из-за отдаленности от Школы Стихийников мое сознание раскрывается для информации. А вдруг именно пропитанные вековой магией школьные стены так будоражили мою кровь, не позволяя ни принять увиденное, ни тем более отразить?.. Я теперь просто наблюдатель, сгорающий от любопытства. Что я увижу в следующий раз? Чем кончится следующая встреча с Ликаей? И чем это обернется для меня?
Я потянулась к котенку, который фыркал от обиды за мое невнимание. Нежно провела по чисто вымытой шерстке, за что тут же была прощена.
— Дрем, теперь в личине нет необходимости?
До меня только сейчас дошло, что рядом со мной сидит не кучер, а магистр в истинном своем виде.
— Уже нет, главная задача — доставить вас целой и невредимой. А экзамен ребята будут проходить заново.
— Заново? — эхом повторила я.
— Да. Я учел все обстоятельства и сделал вывод, что так будет намного честнее. Но сопровождать тебя — все еще остается их обязанностью.
— И что у них за экзамен будет?
— Извини, Лика, но тебе знать не положено.
Стук капель по крыше перерос в барабанную дробь. Магистр еще в деревне отказался от императорской охраны, и бравая троица проштрафившихся вояк отправилась с Маршеном обратно в Дарлимею. Из окна кареты мне было отчетливо видно скачущую верхом, промокшую насквозь, растрепанную Раниру. Жалкое зрелище. А если учесть, что в карете едем только мы с Дремом и за три дня состав четверки не менялся, напрашивается вывод, что ребята все это время провели верхом, в любую погоду, без сна и отдыха…
— Дрем, пусть Ранира едет с нами, — попросила я. — Не думаю, что есть разница, где находится маг — внутри кареты или снаружи.
— Нет, она останется там, где есть.
— Почему?
— Ей давно пора охладиться.
— Не слишком ли жестоко? Она все-таки девушка…
— На что ей магия? Пусть пользуется с толком для себя, — пробурчал магистр.
— Так нельзя, — искренне возмутилась я и попыталась встать.
По закону подлости карету тряхнуло, и я больно приложилась макушкой о потолок.
— Сядь, до привала несколько часов, потерпит, а за ночь отдохнет.
Я не стала с ним спорить, шестое чувство просто кричало: «Бесполезно, сделает так, как решил». Посильнее прижала разомлевшего от ласк котенка и незаметно для себя задремала.