В паутине греха

— Я, наверное, заслужил это, — заметил он, и, что странно, в его голосе не было даже намека на злость. Эмме стало стыдно за свою несдержанность.

— Извините, — сказала она, — я никогда в жизни не делала ничего подобного.

— Думаю, что нет, Эмма Пенелопа, — сказал он с обычной насмешливо-терпеливой интонацией и снова стал самим собой.

— Говорят, что все когда-то происходит впервые, так что я на вас не держу зла. Пожалуй, я даже узнал кое-что интересное. Между прочим, наш друг Доусон, случайно, не женат?

— Он в разводе, и я не понимаю, какое до этого дело вам, — ответила она, будучи слишком усталой, чтобы придать своему ответу надлежащий оттенок презрительности.

— Ну, я все-таки чувствую себя ответственным за вас, — сказал он. — В конце концов, ведь это я нашел вам эту работу, присматривал за вами. Я вас даже зашивал, если только это говорит в мою пользу.

Она предприняла последнюю попытку отстоять свою независимость, освободить его от каких бы то ни было дальнейших заблуждений.

— Вам нет никакой необходимости чувствовать себя ответственным за меня или присматривать за мной, что бы вы под этим ни подразумевали, — сказала она, вновь обретая самообладание. — Надеюсь, вы уже поняли, что я в состоянии самостоятельно принимать решения, и, если вы со мной не согласны, вы все равно ничего не сможете с этим поделать.

— Вы уверены? Ну, кое-что я все-таки могу сделать, чтобы проверить на прочность вашу хваленую независимость. Я бы, например, мог попросить вас выйти за меня замуж, поскольку не верю, что ваш пожилой ухажер намерен двигаться именно в этом направлении. Не надо так удивленно на меня смотреть, я не заставлю вас смущаться и отказывать мне, бедное дитя, — сказал он и потрепал ее по голове, словно щенка, которого надо было приободрить, а затем, не дожидаясь ответа, включил газ и вывел машину на шоссе.

Глава 9

Остаток пути Эмма помнила очень смутно, поскольку по дороге уснула и проснулась, лишь когда Макс подъехал к своей клинике в Чоуде, собираясь осмотреть лапу Флайта, прежде чем отвезти их обоих — Эмму и собаку — домой.

— С вами все в порядке? — спросил Макс, закончив осмотр, и его вопрос прозвучал мягко, но как-то безразлично. Сейчас, в белом халате, окруженный аккуратными рядами полок с инструментами и оборудованием, среди всей этой стерильной чистоты, он больше не был похож на человека, способного поддаться силе чувств и прочим человеческим слабостям, и Эмме, еще не вполне отошедшей от сна, показалось, будто все услышанное в машине приснилось ей.

— Вы на самом деле просили меня выйти за вас замуж или мне это приснилось? — спросила она, сознавая, что вопрос звучит не только абсурдно, но и навязчиво, и сразу же почувствовала, как внутри у нее что-то съежилось, услышав, как он ободряюще ответил:

— Нет, не просил, так что забудьте обо всех запутанных событиях сегодняшнего вечера, и давайте я отвезу вас домой.

— Да. Айрин, должно быть, давно хочет уйти. Она не любит оставаться сверхурочно, — сказала Эмма, продолжая стоять посреди кабинета, словно все еще не могла решить, что ей делать дальше.

Надевая пиджак, он задумчиво смотрел на девушку, задавая себе вопрос о том, что она запомнила из происшедшего по дороге, и думая, какой юной она выглядит сейчас, с ее сонными, правдивыми глазами, отрешенно уставившимися на него из-под по-детски нахмуренного лба, и бледными, подрагивающими от усталости губами.

— Я подвезу Айрин в деревню, после того как мы устроим на ночь Флайта, а вы, Эмма Пенелопа, немедленно отправитесь в постель. — С этими словами он сунул поводок Флайта ей в руку, выключил свет в кабинете и осторожно подтолкнул ее к выходу.

Однако, когда они добрались до Эрмина-Корт, к Эмме вернулось чувство долга. Мэриан уже звонила и сказала, что приедет поздно и, возможно, привезет с собой новую суку, поэтому надо приготовить вольер и кто-нибудь должен дождаться ее приезда, чтобы сразу же разместить собаку. Айрин сказала, что приготовила вольер и, на всякий случай, — еду, но мисс Клей придется дожидаться приезда хозяйки, потому что мама Айрин просто представить себе не может, чтобы дочь опоздала на последний автобус.

— Чепуха! — нетерпеливо воскликнул Макс. — Ничего с мисс Миллз не случится, если она сама отведет собаку в вольер и запрет за ней дверь, поскольку больше и делать нечего. Оставьте ей записку. Мисс Клей сегодня и так досталось, хватит с нее грозы и прочих неприятностей. Ей необходимо лечь в постель. А твоя мама совершенно права. Собирайся, и я подвезу тебя домой без всякого автобуса, — быстро закончил он, а когда девушка ушла, повернулся к Эмме: — Не вздумайте ее ждать, понятно? Мэриан наверняка явится поздно, раз она обедает с Доусоном, и нечего по этому поводу превращать себя в мученицу.

— Мученичество… героизм… вечно вы твердите одно и то же, — пробормотала Эмма.

— Да, твержу. Оставьте хоть раз свои ошибочные представления о долге и отправьтесь спать.