В паутине

Эти три дня, Алина провела будто в каком–то шаре, лишенном эмоций и искажающем восприятие. Она вспоминала фильмы, где безутешные вдовы, после сообщений о смерти мужа, падали на колени, кричали, бились в истерике. Алина всего этого не делала. За три дня она не проронила ни слезинки. Вообще не выказала ни единой эмоции по этому поводу. В какой–то момент ей даже стало стыдно, и она стала ругать себя за такую отчаянную безразличность. «Да, что с тобой не так?!», – подумала она. «У тебя вообще есть чувства?!».

Чувства были. Какой-то защитный барьер сдерживал их на время, чтобы они не раздавили её. Но барьер дал трещину. Стоило медсестре выйти за дверь, как он рухнул, и все эти чувства резким потоком захлестнули Алину. Она вдруг ощутила острую пустоту внутри себя, пустоту в душе. Слезы отчаяния потекли по её щекам. Она сжала простынь в кулаках и стиснула зубы, дабы не закричать от бессилия и боли.

«Их больше нет», пронеслось у неё в голове.

Алина попыталась встать с постели, но ноги её подвели, и она оказалась на полу. Слезы застилали её глаза. Всё её тело сотрясала мелкая дрожь. Легкие горели огнем, желудок словно подпрыгнул к гортани и начал резко сокращаться. Её вырвало на пол палаты, и тело прошиб пот. Она не могла кричать в голос, но тихо выла, закрыв лицо руками, и жадно втягивая воздух сквозь пальцы.