В Париже. Из писем домой

…Вчера вечером бродил один по улицам, видел много кино, цирков, и ни в один не решился пойти один, потому что касс масса, тут же входы в разные бары и танцульки. Плохо без языка.

А наши все больше ходят смотреть «голеньких».

К Полякову приехала жена, и я снова один. Что буду делать вечером, не знаю, в «Аньере» идет Чаплин, «Дитя». Сейчас сижу в павильоне один, вижу, что-то бормочут французы.

К Эльзе не ходил, у нее был Мориц.

Сейчас сижу в ресторане, пью кофе, хочу сегодня не есть, пусть пройдет живот.

Здесь в хронике всегда принято спортивные куски повторять как обратной съемкой, так и разложением движения…

Я был в кино, видел «Десять заповедей»… Дорогая ерунда… Видел знаменитую картину Чаплина «Дитя» с Джекки Куган – это, действительно, замечательно.

Завтра еду на завод, где делается мебель.

Живот совсем прошел, ложусь спать.

Спокойной ночи.

22 апреля 1925 г. Париж

Мебель пока вышла не очень хорошая, больно здоровая, тяжелая. Теперь пошла самая горячка, будто должны выставку открыть 26 апреля; правда, ни у кого еще не готово ни в одном павильоне. Выходит так, что все же в мае я приеду.

Меня все ждут в «Ротонде». Все знают, что я в Париже, а я все не иду, – Пикассо, Леже и разные русские. Так, на днях думаю менять фронт осмотра техники на осмотр искусства…

Ты думаешь, что мне здесь легче, чем тебе? Нет, у тебя есть Мулька, и все же дома, а я во всем чужом среди чужих.

Да, я здесь пока никаких денег не зарабатываю. Кроме жалованья. Так что об аппаратах и разговору нет.

Будь осторожна, ходя по улицам. Сходи с глазами к доктору.

Нашел, что самые красивые женщины в Париже – это негритянки, которые служат в домах; как они заразительно хохочут над Чаплином!

Ну, целую крепко, крепко.

23 апреля 1925 г. Париж

…Был сегодня вечером в одном из цирков, всего их четыре. Смотрел знаменитых Фрателлини, особенного ничего нет, но, конечно, мастера. Особенно меня поразило другое, это особая любовь к ним публики и, самое главное, их уборная, которая с одной стороны – открытая дверь, сквозь которую все смотрят внутрь, и окно, сквозь которое можно видеть, а у них пять комнат и это целый музей вещей, фото, рисунков и т. д.

Был на выставке «Салон Независимых» – такая ерунда и бездарность. Французы, действительно, совершенно выдохлись. Тысячи холстов – и все чепуха, прямо провинция, я даже не ожидал. Действительно, после Пикассо, Брака и Леже пусто, ничего нет. Пыхтят, беспредметность, наши русские, привезя из Москвы, и они лучше других, но постепенно опускаются под розовый вкус, и им приходит конец.

Меня познакомил Рабинович с Дуебургом¹⁶ – левый архитектор. Но ничего нет толку, так как он не знает по-русски, а я по-французски, посмотрели друг на друга и разошлись. Все почему-то страшно рассматривают особенно нас, то есть людей в павильоне; их, вероятно, интересует, какие такие большевики.

Ну, пока, целую всех. Анти.

28 апреля 1925 г. Париж

Милая Муличка! Нельзя ли прислать через дипкурьера, что должен сделать Ган или Вертов¹⁷, их лучшие куски киноленты? Здесь можно частным образом среди левых кино [мастеров] устроить просмотр: они мне покажут свои, а я им наши. Пиши, если это возможно.

Встретился с Эренбургом. Был еще в двух цирках, был в Лувре. Вообще, после обеда брожу, где только можно, спешно осматриваю. Писать, что видел, – некогда пока. Приеду – расскажу.

Устаю очень. Картины привез, кажется, зря…

29 апреля 1925 г. Париж

…Выставка открылась, наши будут готовы примерно ю-15 мая, так что в конце мая думаю ехать домой. Маяковский, по-видимому, не поедет в Париж. Мне передавала Эльза Юрьевна¹⁸. На днях пойду к Леже и Пикассо.

Хочу твоего совета. Денег, по-видимому, у меня больше не будет. Купить ли 5-метровый «Септ»¹⁹ или зеркалку, или еще белья и одежды?

Самовар не присылай, ну их, ребята все равно, наверно, не едут²⁰.

Что-то писем нет от тебя?

…Гран-Пале вышел замечательным. Клуб еще не готов, мебель готова, но очень тяжела. Еще осталось заново строить бутики для Внешторга, цвет и плакаты мои.

Привет всем. Мне так хочется работать там, а не здесь…Завтра еду в 12 в Аньер заканчивать последние чертежи по павильону для Госторга²¹.

Ты хотела выбрать из писем и поместить в журнал «Новый ЛЕФ», если можешь, сделай это.

Милая, еще месяц, и мы увидимся.

Ваша паршивая собака, которая уехала в Париж и не едет домой, а самой хочется.

1 мая 1925 г. Париж

…Что вы, черти, все христосуетесь с вашим праздником? Никаких праздников я не видел и не знаю, работал в ваш первый день и ел то же, что всегда. Все ждут от меня писем, писем, а адресов у меня нет, ну и пускай ждут… Дождь льет как из ведра, я приехал из Аньера, хорошо, что кожаное пальто. Эх, куплю хоть один аппарат, все же выполню свое задание привезти аппарат. Так вот, брось самовар, пришли полфунта чаю и, если можно, лучшие куски «Кино-Глаза».

Сегодня хожу и думаю, «да или нет» – покупать ли «Септ». Очень нравится. Наверно, завтра куплю. Лучше больше не буду ничего покупать себе.

Жалованье получаю 2800 фр. Заработал еще 1800 фр.