В ответе за всех

Сотник нынче взял с собой тех, что посильнее, половчее. Премысл убит, Варвара пропала… может, и ее тоже уже… Ермил и Велька как раз отправились искать. Еще и Жердяй куда-то пропал. Отправился побродить с острогою по берегу еще с обеда… да так к ночи и не пришел, а искать уже было и некогда.

Ах, Премысл, Премысл, старый друг… Сильный, опытный, умный. Как же теперь без тебя? Да уж придется, ничего не поделаешь. Другие не хуже.

Стройный красавец Велебуд, всегда серьезный и дотошный, ни одну мелочь не пропустит. Злато-мир, верный и упертый, не хуже Гориславы. Чего захочет – добьется обязательно. Яркий блондин Вячеслав, по стрельбе в ватаге – лучший. Эх, еще бы Жердяя, лучника – и куда только сгинул?

Ладно, без него обойдемся, и так – народу-то! Кроме Мишиных, еще люди старшего тавуллярия, все те же молчаливые парни, и ватага варягов! Да что там ватага – целая ладья. Нынче «Огненный конь» был задействован в интересах дела. На нем и приплыли… или, как говорят мореманы – пришли. И не с пустыми руками явились!

– Да уж, господин сотник… – прошептал Вячеслав-Вячко. – Уж пора бы и жахнуть. Спросить?

– Валяй, спроси. Тоже думаю, что пора бы.

Сотник задумчиво побарабанил пальцами по чугунной трубе. Тяжеленная, покуда дотащили – упарились. Так не одни они…

Между тем Вячко зачем-то оглянулся по сторонам, приложил ладони к губам и крикнул… Так кричит коростель. Жалобно и громко…

Тут же послышался ответ… Тоже коростель… И еще… еще…

– Все готовы, – зябко повел плечами Михайла. – Златомир – запал! Вячко – сигнал к началу!

Десятник ловко клацнул огнивом… поджег запал…

Вячко ухнул филином… В кустах вокруг дома послышалось точно такое же уханье…

Сосчитав до десяти, сотник резко махнул рукою…

Запал поджег смесь…

Чугунный ствол дернулся, изрыгая воющее неудержимое пламя, вмиг охватившее ворота! Все тот же греческий огонь… Кстати, Мишина идея.

Усадьба вспыхнула сразу с шести концов! Только что была тишина и вдруг… Рвануло к небу бурное рыжее пламя, густые клубы дыма затмили луну и звезды. Ночь нынче выдалась ясной, прохладной…

Засвистели, полетели на стену абордажные крючья…

Перемахнув через стену, сотник спрыгнул во двор…

– Пожар! Пожар! Спасайся, кто может!

– Вы кто такие? – увидев во дворе стремительных вооруженных людей, опомнился дюжий охранник-слуга.

– Пожарная стража базилевса! А ну, прочь с дороги, эй! О! Я вижу, у вас много людей…

Крыша арены пылала!

– Пожар! Пожар! Бегите!

– Спасайся, кто может!

Быстро поднялась паника. Почуяв запах гари, гости бросились в ночь, кто куда…

Миша с парнями и Рогволдом рванули к арене… Где никого уже не было – лишь едкий дым и бушующее сверху пламя! Вот-вот грозили рухнуть стропила…

– Горя-а-а! – углядев возлюбленную, Рогволд немедленно бросился к ней, обнял…

Сотник поспешил следом…

На политом кровью песке, опустив голову, плакала Горислава. Перед нею лежала полунагая дева с распоротым животом, в наплечном доспехе и шлеме. Рядом валялось оружие: короткий окровавленный меч – гладис, сеть и трезубец…

С бедра Горьки стекала кровь…

– Ты ранена? Надо скорее перевязать…

– Еще бы немного – и она бы меня убила, – словно не замечая вокруг никого, промолвила девушка. – Ловка, сильная Лада… Убила сегодня троих… Она так любила власть. И ей эту власть дали. Она бы победила. И получила бы всё. Лада…

– Уводи ее уже, – опасливо глянув вверх, распорядился Михайла. – Там, на улице, перевяжем. Нам еще девчонок искать…

– Я знаю, где.

Выскочила невесть откуда ловкая смуглая дева в забавном лоскутном трико.

– Я покажу. Я – Зара.

Греческий огонь организовал все тот же Демид Евпатор. Сам, правда, в пекло не полез – осторожничал. Боялся, что кто-то узнает…

– Мне еще в этом городе жить!

Ну, и без него людей хватало. Следователь попросил еще по возможности никого из знати не убивать, в особенности Стефана Дуку.

– Понимаешь, отец будет мстить. А так… Так он все свое зло на сынка спустит! Да так, что тому мало не покажется.

Так и сделали, чего уж…

– Здесь подвал, – на ходу показала Зара. – Пыточная. А девы ваши дальше… Идем!

– Постой… – услышав донесшийся из подвала стон, сотник вытащил меч. – Все же загляну, проверю…

Боже!

Картина, представшая глазам его, была настолько жуткой и беспредельной в своей безобразной мрачности, что Миша невольно попятился.

Голый, чем-то похожий на рака, карлик с бритой наголо головой и широченной спиною, крякая от восторга, мучил… некий человеческий обрубок! Деву! Руки и ноги несчастной были отрублены, а раны заботливо перевязаны матерчатыми жгутами. Чтоб не умерла раньше времени от потери крови. Чтоб мучилась…

– Ах ты, тварь!

Прыгнув, Миша нанес резкий удар. Отрубленная лысая голова покатилась по земляному полу, тело задергалось, исходя потоками крови… прямо на обрубок… с кровавыми ранами вместо глаз…

– Господи… Варвара! – холодея, узнал Михаил. – Господи…

Варвара тоже узнала. Вдруг улыбнулась, облизав губы и попросила – спокойно, словно бы вела обычный пустой разговор:

– Убей меня, Миша. Освободи… Убей!!!

Несчастная выгнулась, выкрикнула…

– Прощай!