В осажденном городе

«Зампредгубчека Саратова Ермилов сообщил, что ими задержан антоновский лазутчик, который показал, что ими разослано восемьдесят шпионов, все они хорошо ориентируются в местных условиях. Во главе групп стоят старшие; они по деревням нанимаются работниками. У каждого условный знак: на левом лацкане шинели, всегда отвернутом, около петли продернуто две нитки, одна красная, другая светло-желтая. Если в штатском, тоже — только красная с обратной стороны завязана так, чтобы можно было в случае необходимости быстро вырвать за концы. Задачи различные, до вербовки включительно… Один отряд под командованием бывшего штабс-капитана Никиты Шитова идет на Чембар, туда же, надо полагать, предварительно направлена агентура.

Предлагается: разослать по окружающим деревням разведчиков из числа надежных солдат и коммунистов для изловления шпионов с указанными приметами и после допроса направлять в губчека.

Сообщи содержание телеграммы членам политбюро уезда и предупреди, что за разглашение таковой кому не следует виновные будут подлежать суровой ответственности. Телеграфируй мне регулярно о полученных тобой новостях».

Ознакомление с положением дел на месте вызвало у Карпова большое недовольство: 126-й батальон войск вооруженной охраны Приволжского сектора, находившийся в Чембаре, был рассредоточен небольшими группами по многим населенным пунктам и практически не был способен к боевым действиям с крупными силами противника.

Однако вскоре Карпов получил надлежащие полномочия и ночью, соблюдая возможную осторожность, прибыл со своим отрядом, в который были влиты и части 126-го батальона, в село Чернышево.

Разрозненные группы антоновцев отходили по дороге в сторону Васильевки. Местные жители рассказали, что бандиты отобрали у крестьян лошадей и ушли.

Чекистский отряд прибыл в Васильевку в полдень. Деревенские улицы были безлюдны, ставни и дома закрыты.

Виктор Зиновьевич распорядился созвать крестьянский сход. Бойцы обошли всю деревню, собралось семь-восемь запуганных стариков. Вперед выступил высокий, сухой старик с жидкой бородкой.

— Не знаю, кто вы будете, но мне перевалило на девятый десяток, терять нечего… Одно скажу, никакого житья нам нет: антоновцы разоряют, советские тоже грабят.

— Обожди, отец, что ты говоришь? — Карпов остановил старика. — Как это советские грабят?

— А вот слухай. Вечор в Васильевку приехал сам Антонов, с ним полсотни молодцев. Ну, значит, приехали, окружили Совет, разграбили кассу, сказывают, двести тысяч рублев прихватили. — Старик рассказывал не спеша, поминутно поддерживая холщовые штаны, плохо державшиеся на его высохшем заду. — Потом собрали мужиков, Антонов достал из кармана бумагу и стал называть коммунистов и активистов. Велел тут же собрать их. Солдаты кинулись выполнять его распоряжение. Когда тех доставили, Антонов велел крестьянам разойтись, а коммунистов закололи штыками, и на теплых, а может еще живых, разложили костер из сельсоветских бумаг. Тут же убили и начальника почты за то, что подал в Кирсанов телеграмму о прибытии банд, а он партейным-то не был…

— Погоди, отец, я тебя просил рассказать, где и когда красные грабили? — поставил вопрос Виктор Зиновьевич.

— Прости старика, гражданин-товарищ, запамятовал, то было в Грязнухе. Туда так же вот под вечер приехал Антонов с отрядом. «Дорогие крестьяне, я борюсь за ваши интересы, — говорил Антонов, — мои бойцы вас не тронут, но вот увидите, что будет с вами, когда сюда придет советская пехота…» Утром так же, как вы, нагрянула краснозвездная пехота и разграбила всю деревню: забрала тридцать лошадей и весь хлебушек под метелку. Выходит, Антонов правду баил.

— Нет, не правду! — резко возразил Карпов, знавший о грязнухинской вылазке Антонова. — То были не советские войска, а бандиты. Антонов нарочно натравливает население против красных бойцов.

— Как тут разобраться темному мужику, — покорно сказал старик, — у энтих тоже были красные звезды на картузах.