В опасности

Я гляжу на фотографию и вспоминаю, как положила их на кровать и расправила прохладный шелк. Лиам был в душе, и я оставила трусики намеренно, чтобы он их увидел.

– Спасибо, Нора. На сегодня пока все.

Диктофон Моретти не выключает. Интересно, каких еще слов он от меня ждет.

Глава 56

– Можешь сейчас приехать в Оксфорд? – вставляю я в первую же паузу между соболезнованиями.

– Я на работе, – отвечает Лиам.

– Уверена, что ты сможешь отпроситься. Поездом сюда всего час, так что к вечеру вернешься в Лондон.

Мы договариваемся встретиться в крытом рынке на главной улице. На втором этаже есть бистро. Там хорошая, добротная французская кухня, хоть есть мне и не хочется.

Моретти, наверное, пытается найти у меня какой-нибудь мотив. Он мог заказать трусики в римском бутике, не найдя их в гардеробе Рэйчел. По-моему, я назвала ему бренд одежды.

Пока я жду Лиама, я вспоминаю все разы, когда видела их вместе. Иногда они уходили парой. Но это всегда было оправдано. Однажды они отправились за покупками, а еще он отвозил Рэйчел забрать машину из ремонта.

Как же больно поверить в то, что все эти походы были спланированы заранее и ожидались с нетерпением. По возвращении они никогда не выглядели смущенными или виноватыми.

Моретти так и не представил мне доказательств того, что Лиам находился в Оксфорде, а не в Манчестере. Он не обмолвился о том, откуда знает, что Рэйчел осталась в гостинице.

Приезжает Лиам. Я полгода его не видела. На нем тонкий черный свитер, а пахнет от него тем же одеколоном с ароматом кедра и мускуса, который, как я поняла, был так популярен после того, как мы расстались. Для кого ты теперь-то так надушился? – думаю я, прежде чем осекаюсь.

– Как жизнь?

Я качаю головой, а потом замечаю у него в портфеле свернутый журнал. Он смог читать по дороге сюда, и за это я его ненавижу. Подходит официант, и я заказываю второй кампари с содой. Лиам просит пива. Он так хорошо выглядит.

– Ты спал с моей сестрой?

Вокруг нас все затихает.

– Да.

Я смахиваю бутылку со стола, и она разбивается о стену. Пиво пенится и проливается на пол. Два официанта, оба молодые, останавливаются в дальнем конце зала и таращатся на нас. Сомневаюсь, что они слышали наш разговор, но они явно представляют, о чем речь. На лицах у них сочувствующие гримасы. Я отталкиваю стул и бегу вниз по лестнице. За спиной я слышу бормочущий извинения голос Лиама и визг молнии на портфеле – он ищет купюры, чтобы бросить их на стол. Он догоняет меня на аллее рядом с крытым рынком.

– Это вышло случайно. Мы столкнулись на улице и решили вместе поесть. Я даже ничего не помню, – оправдывается он. – И она тоже. Это была ошибка.

– Сколько вы выпили?

– Две бутылки вина.

– На каждого? – в каком-то дотошном отчаянии спрашиваю я. Если все это случилось после четырех бутылок, я бы, может, их и простила.

– Нет, на двоих.

В дальнем конце аллеи мы слышим шаги и замолкаем. По брусчатке идет молодая женщина и протискивается между нами. В руках у нее сетка с овощами и букет тюльпанов, и я едва не хватаю ее, говоря: «Вот послушайте, послушайте, что он натворил». Женщина скромно наклоняет голову, проходя мимо нас. Милые бранятся. Жаль, что мы не ругаемся. Жаль, что мы не на аллее в Лондоне, что для нас нет причин быть в Оксфорде.

– Но ведь ты же все рассчитал. Ты же мне сказал, что едешь в Манчестер.

– Нет. Я тебе говорил, что еду на конференцию. О том, куда именно, мы говорили потом. Когда я вернулся, я сказал, что был в Манчестере.

– Это она тебя попросила так соврать?

– Нет.

Мне трудно дышать. Я была полностью уверена, что он станет это отрицать. Нет, детективу я ничего не расскажу. Вы ошиблись. Ничего не было.

Если бы он не признался, мне никогда не пришлось бы думать о том, как Рэйчел его целует, как она для него раздевается, как они вместе засыпают, или о том, как я в первый раз увидела сестру после всего этого, а она мне ничего не сказала.

– Рэйчел тебе все время нравилась? – спрашиваю я.

– Нет.

– А на меня она злилась?

– Нет, – отвечает он. – Конечно, нет. Она сама себя за это ненавидела.

Теперь я уже плачу не скрываясь и утираю нос тыльной стороной ладони. Он смотрит на брусчатку. Мы молчим, а потом я спрашиваю:

– Ты с кем-нибудь встречаешься?

Он проводит рукой по рту.

– Как ее зовут?

– Шарлотта.

Я представляю ее. Веселая и добродушная, с блестящими светло-каштановыми волосами. Ходит на работу и встречается там с друзьями, а потом спешит на свидание с Лиамом. Окажись она здесь, подойди она сейчас к нам, я бы ей врезала. Мне бы захотелось разорвать ее на куски. Девушка ждет его в Лондоне. Сегодня или завтра вечером он с ней встретится. После всего этого он испытает облегчение, оказавшись рядом с кем-то спокойным и заботливым. Она спросит: «Хочешь рассказать мне о случившемся?»

Лиам до сих пор не понимает, в каком я оказалась положении. Он не оценил масштабов опасности, которой меня подвергает.

– Это я нашла Рейчел.

– О господи, мне жаль.

– Они считают, что я убила сестру из-за вашей связи.

Шея у него краснеет, а потом краска заливает грудь.

– Нет, это невозможно. Я им скажу, что ты ничего не знала.