В обличье вепря

И — звук шагов. Она слышит, как кто-то взбирается вверх по склону. В поле зрения появляется голова ее двоюродного брата. Аталанта замечает, как сузились его глаза при виде этой немой сцены. Меланион несет древки для стрел, целую охапку, ей в подарок [80]. Он бросает вязанку к ее ногам и пристально смотрит на замкнутого в доспех незнакомца. Она наблюдает за обоими. Чужак уступает, подается назад и влагает меч в ножны. Он снимает шлем, и тут она узнает его. Волосы густо-золотого цвета, отличительный знак того, кто их здесь собрал: Мелеагра [81].

* * *

Мужчины, оставшиеся на берегу, похожи на мастеровых. Они намасливают стрелы и подвязывают к ним перья. Они вычесывают из волос засохшую соль. Скоро их оружие будет таким острым, что можно будет резать мрамор и расщеплять травинки вдоль стебля. Лучники продавливают в земле глубокие ямки, пока сгибают лук, чтобы набросить на рог петлю. На этом берегу им не на что рассчитывать, кроме того, что они привезли с собой. Стоит луку выпрямиться и напрячься, и тетива гудит [82]. И — ни одного небрежного движения.

Когда Аталанта возвращается, они поднимают головы. Она идет, глядя прямо перед собой, а взбудораженная Аура держится к ней как можно ближе. Двое мужчин, ее тяжело ступающие спутники, идут следом. Мелеагровы псины толкутся у него в кильватере. Он поворачивает и идет от них прочь, вдоль берега. Лук лежит там, где она его бросила, но сумку кто-то перевернул. И содержимое разбросано по земле.

Ее взгляд отслеживает неровную дугу, по которой рассыпались наконечники стрел: следы бронзовой птицы. Последний блестит, здесь птица взмыла в воздух. Удар исподтишка: вызов труса. Кто из них на такое способен? Этим мужчинам она здесь не нужна. Аталанта сплевывает на землю и оглядывается в поисках мерзавца, но никто не смотрит в ее сторону. Все потянулись к Мелеагру. Она тоже идет к нему.

Он встал повыше, чтобы слышно было всем. Поначалу он говорит так, будто их присутствие здесь все еще под вопросом, но постепенно эта неуверенная нотка в его тоне исчезает. Он роняет имена, и головы поднимаются. Те, кого он назвал, кивают и улыбаются. Голос его катится сквозь слова, собаки неподвижно стоят у него за спиной, мужчины — перед ним, молча, а солнце опускается где-то за дальним краем залива, претворив воду в кровь. Подобные задачи для них не новость. В них поднимается предощущение, и он придает ему форму. Тени их становятся длиннее, пока еще более темный полумрак, падающий от горы Халкида, не накрывает и не поглощает их. Они превращаются в черные силуэты, которые стоят и ждут, пока Мелеагр не призовет к действию. Он формулирует задачу и уже в ее рамках набрасывает лик врага.

Случайно или специально, на празднике Первин [83] отец Мелеагра принес жертву всем богам, кроме Артемиды. В отместку богиня наслала на эту страну вепря, чтобы ее разорить. Вепрь — это ее гнев, чьи обличья столь же многочисленны, как те животные, которых уже успели закласть, чтобы унять его: ибо он с корнем вырывает деревья, топчет нивы, разоряет виноградники, и целые стада и табуны бредут потом, спотыкаясь, по склонам холмов, волоча за собой по траве серо-сизые внутренности.

Герои отвечают на призыв стоящего перед ними золотоволосого человека, как то и должно. Согласие срывается с их губ и концентрируется в последующем молчании, которое — знак согласия. Они приехали сюда, чтобы загнать вепря.

Аталанту не выкликают по имени. Она перебирает пальцами складки ткани у пояса. Хитон высох. Она прикрывает груди и оправляет одежду. Мужчины не обращают на нее внимания, они стоят все вместе на сумеречном берегу, слитые воедино полумраком и вызовом Мелеагра. Тьма опускается на них, как дождь из золы или пепла, дождь, от которого они бежали все это время. Их прошлое — мертвые туши, которые они носят с собой на плечах, как трофеи после охоты [84], и она здесь не исключение. Отец оставил ее, хнычущую, на склоне горы. Вместо материнского молока она сосала молоко медведицы [85]. Она была девочкой-медведицей [86]. Теперь она охотница, закоренелая девственница, убийца кентавров и своих собственных чудищ, из коих самое неотвязное и бесплотное — тень, что вечно путается под ногами. Бронзовая рука на рассвете посылает ее вперед. Полдень, и железная рука останавливает ее. Она уже смотрела сквозь прорехи в лесном пологе, ожидая увидеть там огромные, медленно бьющие воздух крылья, но ничего там не было — и никого, если не считать ее самой.

Она старается держаться у самого края собравшейся группы мужчин. Здесь же — аутсайдеры, которые уже успели найти друг друга: Павсилеон, Торакс, Аристандр и другие [87]. Высоко над ними обращенные к западу вершины и гребни Аракинфа по-прежнему освещены солнцем, но постепенно погружаются во мглу. Снова звучит голос Мелеагра. Сегодня вечером они придут в Калидон, где царствует его отец, где он ждет мужей, которые избавят его страну от насланного Артемидой зверя.