В незнакомой комнате

Жером проходит военную службу, домой приезжает только на выходные. Пока он здесь, они делят его комнату, гость спит на полу, на матрасе. Хоть эта часть дома и обособлена, как отдельная маленькая квартирка, они никогда не отделяются от остальных членов семьи. Приятно сидеть на солнце за домом, болтая с Катрин, или бродить по магазинам с Алис или с кем-нибудь из других сестер. Жером неизменно любезен и внимателен, знакомит его с друзьями, приглашает с собой, куда бы ни шел, а он позволяет водить себя повсюду и изображает довольного гостя.

В воскресенье приезжает отец Жерома. Он уже несколько лет живет отдельно от них, на другом конце озера. В семье его уход оставил затяжной привкус утраты. Так что в этот день, когда они разводят костер, чтобы устроить пикник во дворе, и перебрасываются мячом через сетку, между ними царит ощущение полноты и единства, которому я могу быть лишь свидетелем. Раскачиваясь на качелях, он словно с дальнего расстояния наблюдает за этой сценой, которую там, в Африке, не мог бы себе даже представить.

Все они начинают ему нравиться, поэтому, когда Жером вечером снова отбывает на поезде к месту службы, на какую-то военную базу, расположенную на другом конце страны, он не боится остаться с его семьей. Много времени он проводит в прогулках вдоль озера, ездит на поезде в город и там тоже гуляет. Посвящает целый день галерее аутсайдерского искусства, разглядывая картины и скульптуры, как бы созданные воображением душевно больных или «потерянных» людей, в памяти из всей этой коллекции фантастических и лихорадочных образов остается единственная картина сербского художника, фамилии которого он не запомнил. На ней изображена одна строка — название книги «Тот, у Кого Нет Дома».

На следующие выходные Жером приезжает снова, но если он надеялся, что перерыв в пять дней что-то изменит между ними, то этого не происходит. Они любезны и вежливы друг с другом, но в их отношениях есть что-то от письма, которое Жером прислал ему, продуманный и осторожный подбор слов, найденных и скопированных со словаря. Дело тут не только в Жероме, он сам тоже способствует этой болезненной неловкости. Он сейчас не он, а осмотрительная версия собственного характера, точно так же он не узнает в стриженых волосах и военной сдержанности человека, с которым делит комнату, мягкого и нежного юношу, с которым путешествовал четыре месяца тому назад.

Есть намеки на то, что такое состояние можно преодолеть. Жером затевает робкий разговор о своих планах на будущее, о том, как ему хотелось бы по окончании срока военной службы совершить сухопутную поездку в Грецию. Но это может случиться лишь месяца через два. Вероятность еще одной совместной поездки витает в воздухе, они оба думают о ней, но ни одному не хватает смелости сказать больше.

Он уже знает, что должен двигаться дальше. Вечером накануне следующего приезда Жерома он идет на прогулку вдоль озера. С противоположного берега накатывает туман, окутывая контуры маленьких судов, стоящих вдоль причала. Подойдя к пирсу, далеко выдающемуся в воду, он проходит по его деревянному настилу до самого конца. Отсюда берег не виден, вообще ничему не видно края. Он и сам плывет в белом тумане, вода мягко плещется внизу, холодный воздух обвевает лицо. Перегнувшись через перила, он вглядывается в белизну и думает обо всем, что случилось.

Когда Жером возвращается на этот раз, он находит удобный момент, чтобы сообщить:

— В понедельник я уезжаю. В Лондон. Не могу же я оставаться здесь вечно. Уверен, что ваша семья начинает уставать от меня.

— Нет-нет, — бурно протестует Жером. — Останьтесь.

Он мягко качает головой и улыбается:

— Я должен ехать, не могу долго оставаться на одном месте.

Позднее Жером приводит друга, живущего через несколько домов от них. Этот друг свободно говорит по-английски и пришел, как он сообщает, чтобы переводить.

— Жером говорит, что вы должны остаться.

— Нет, я правда не могу. Скажите ему, что я благодарен, но не могу. Может быть, я приеду еще.

— Когда? — спрашивает Жером.

— Позже. Когда немного попутешествую.

Это правда, говорит он сам себе, может, я и вернусь. Всегда существует еще раз, следующий месяц, следующий год, когда что-то изменится.

Но и после этих вспышек чувства последние выходные все равно очень похожи на предыдущие. Жером дружелюбен и отстранен, он не предпринимает особых усилий, чтобы поговорить или остаться наедине. Однажды он предлагает позвонить Кристиану и набирает номер. Но в трубке лишь гудки, гудки. Однако другой попытки они не предпринимают. Жером и кладет трубку.

— Попробуем позже.

Воскресным вечером Алис везет брата на вокзал. Он едет с ними. Жером опять в униформе, все пуговицы сияют, черные штиблеты отражают свет. Он гордится своим внешним видом, хотя старается это скрывать. В ожидании поезда они отправляются в бар, где встречают двух его друзей, тоже в форме. Они поедут вместе. Следуют представления, рукопожатия и формулы любезности.

— Вы уезжаете завтра? — спрашивает наконец Жером.

— Да.

— Но вы приедете снова?

— Возможно.

Один из друзей что-то говорит, и все встают.