В некотором царстве… Сборник рассказов

 А я и не разозлился. У Мигреня нередко возникают подобные вспышки "ненависти" к журналистам. Я давно понял почему. Он, как и многие другие граждане, осуждающие "вторую древнейшую", просто завидует нам. Лишь наша профессия дает человеку возможность увидеть и испытать в жизни то, что обычному человеку и за тысячу лет не увидеть и не испытать. Только профессия журналиста открывает для человека весь мир. А что может быть важнее всемирного кругозора? Подкалывая меня, Коля как бы удовлетворял свою зависть. Я как-то пытался с ним поспорить, но быстро понял бесполезность своих усилий. Мигрень только потирал от удовольствия руки, видя мое кипение. И я оставил эти попытки. Тем более, что Коля в чем-то был прав – мы, журналисты, не знаем толком практически ничего и, в самом деле, питаемся умами других. Лишь помогаем людям грамотно и связно донести их мысли до общества. Да, именно это мы и умеем. Однако заключаем эти мысли в свою субъективную обертку.

– Волков с Груздевым сказали, что елизаветинский медяк Веня при них подарил Тане, – продолжил Коля. – Девица сначала отказывалась – на кой, мол, ей эта железка. А Саврасов сказал, что она дорого стоит и Таня взяла. Других предметов из коллекции Вени они в тот день не видели.

 -А вообще, они знали из чего состояла коллекция?

– Думаю, да. Они ж вместе мотались по командировкам. Но я, разумеется, пока спрашивать о коллекции не стал. Спросил что они думают о Жене Курочкине, какое впечатление он на них произвел. Сказали, что он вел себя тихо, даже пришибленно. Почти ничего не говорил, только пил и закусывал, не поднимая от тарелки глаз. При этом совершенно не пьянел. Фотографироваться вместе не захотел. А потом тихо, по-английски ушел.

 Я взглянул на часы, выразительно посмотрел на Колю.

 -Мой внутренний будильник меня не подводит, – сказал он. И я знал, что это правда, убеждался в том не раз.

 Мы подошли к театру без двух минут шесть и я набрал номер Бороды. Он ответил сразу и почти в тот же момент вышел из двери служебного хода. Увидев рядом со мной Колю, несколько смутился:

 -Это ваш товарищ?

 -Эксперт-криминалист, – ответил за меня Мигрень. – И по совместительству оперуполномоченный уголовного розыска.

 Стас напрягся, на его лице появилась кислая мина:

 -Не понимаю…

 -Расслабься. Монета при тебе?– как всегда на "ты" разговаривал Коля.

 Вернулись в тоже кафе, где были. Мигрень снова заказал себе капучино.

 -Я все же не понимаю, – переводил Борода взгляд с Коли на меня и обратно. – Чем, я так сказать, заинтересовал полицию? У меня все честно…

 -Ты мне сказки-то не рассказывай, – оборвал его Мигрень. – На толкучке только дураки честные, но их там такие как ты голыми руками ловят. Медяк показывай.

 Стас потряс бородой, полез в карман полосатого пиджака, взятого, видно, из театрального реквизита. Такие носили в 19 веке. Протянул монету в полиэтиленовом пакетике.

 Коля взял её в руки, зачем-то взвесил. Достал из своего любимого замшевого, затертого чуть ли не до дыр портфеля большую лупу. Долго рассматривал через неё двухкопеечный грош.

 -Копья, говоришь, у всадника нету? – наконец спросил он, не отрывая взгляда от елизаветинского медяка. – Сам напильником стачивал или кто помог?

 Заморгавший почему-то одним глазом Стас, заерзал на стуле и чуть с него не свалился. Приняв прежнее положение, почесал шею под пегими волосяными зарослями.

 -Клянусь, я тут ни при чем. Девица одна принесла на рынок. Я говорил вашему…товарищу. Правда ведь, Вячеслав?– взглянул на меня умоляюще работник храма Мельпомены.

 Я кивнул.

 -Девица тебе, значит, липу принесла, о чем ты сразу догадался, – ухмыльнулся Коля,– а ты решил её впарить первому подвернувшемуся простаку. Знаешь, как это называется на языке Уголовного кодекса?

 -Знаю, – обреченно вздохнул Стас, свесив безвольно голову. – Подобные изъяны на пробниках иногда встречаются – короны нет, даты, но без копья всадник лично мне не попадался. Вот я и подумал – девица-то не промах, работа тонкая. Кстати, я не сразу понял подделку. Но прикинул – раз нет копья, значит, скорее всего на пробнике не должно быть и змея. Посмотрел в микроскоп и увидел, что копье-то стачивали, причем не напильником, а…

 -Лазером?– догадался я.

 -Ну да, если посмотреть на монету с помощью ультрафиолетового фонарика, каким купюры проверят, можно увидеть еле заметные, белесые следы на материале. Вот.

 Стас достал из кармана маленький фонарик, направил луч на монетку. И я, и Коля взглянули на грош. Там где у всадника должно было быть копье действительно просматривались какие-то полоски. Да, в любом деле нужно быть профессионалом.

 Открыв на смартфоне фото "троицы", Мигрень указал на племянницу Саврасова желтым пальцем:

 -Она?

 Стас вновь обреченно кивнул.

 -Сколько ты ей заплатил за подделку?

 -Пока ничего. Договорились, как только найду покупателя, позвоню. У меня строгий тариф – 10%, я честный человек, – ответил Стас и осекся, еще ниже опустил голову. Глаза спрятал под стол.