В некотором царстве… Сборник рассказов

 -Я изменял вам, Варвара Степановна, мне очень неприятно это вам говорить. А стыдно пусть будет этому… недоразвитому щенку по фамилии Свербицин.– Резко повернувшись к Славе, он зловеще стал надвигаться на посыльного.– Доволен, что разбил крепкую семью? Радуйся, дурак. Мужчины полигамны по природе, я бы даже сказал, плотеядны в этом деле, хуже тигров. Но телесная измена не есть измена духовная. Чем больше у мужчины женщин, тем он дольше ощущает вкус к жизни, а значит, увереннее борется за свое счастье и счастье семьи.

 -А говорили, что любите только меня,– фыркнула Кира.

 -И меня,– сказала Лира.

 Следователь Курский на этот раз хлопнул по столу обеими руками:

 -Хватит! Мы не из полиции нравов, семейными разборками будете заниматься потом. Что в сумках?

 -Ничего особенного,– пожал плечами Гибельсон.– Зимняя коллекция одежды для моих… знакомых от Версаче и Юдашкина.

 -Интересно,– подбоченилась Кира,– кому из нас достался Версаче?

 На это Семен Евгеньевич ничего не ответил, спокойно продолжил перечисление:

 -Обеим подарки к Новому году – французские духи от Фрагонар, золотые безделушки, билеты на самолет в Ниццу и подтверждение из гостиницы 'Негреско' о бронировании трехместного номера. 2-го числа они должны были улететь, я бы присоединился позже.

 -Извращенец,– выдавила из себя обманутая супруга.

 Кинувшись к сумкам, Мегре дрожащими руками расстегнул молнии. Так все и оказалось. Он не верил своим глазам. Не может быть! Новая карьера следователя рухнула не начавшись.

 -А гроб?!– закричал он.– Зачем вы заказали себе гроб?

 -Я бы мог не отвечать на этот вопрос, – затягивая на шее галстук, медленно произнес полный достоинства Гибельсон.– Мы, кажется, живем в свободной стране, где никому не запрещено покупать гробы, когда ему вздумается.

 -И все же,– выкатил синие глаза Курский, нащупывая боковым зрением Колю.– Объясните.

 -Извольте. У супруги вчера умер двоюродный брат Ираклий. Для нее это тяжелое потрясение и все хлопоты по похоронному ритуалу я взял на себя. Вот и заказал гроб на свое имя, а на чье мне нужно было его заказывать, на имя покойника? У Ираклия не было больше родственников, кроме моей несчастной жены. Мы даже решили не отмечать праздник, видите?– он обвел гостиную рукой.– И детей отправили к родственникам. Для чего вы сюда гроб-то притащили? Такое горе, а вам…

 Он даже всплакнул. Всплакнула и Варвара Степановна, кажется, уже простившая супругу все его измены. Опустила голову на его плечо, закрыла лицо носовым платком.

 -Да-а-а,– протянул Петя Курский, поднявшись во весь свой немалый рост.– Скажите, у вас туалет исправно работает?

 -По коридору направо,– указал головой Гибельсон.

 -Он сейчас нам понадобится, – грозно взглянул следователь на Мегре,– чтобы кое-кого спустить в унитаз. Готовься Мигрень, снимай ботинки!

 -А я что?– попятился Коля,– я ничего, кого топить надо так этого малолетнего прохвоста посыльного. Прибежал – срочно нужно звонить в полицию, Гибельсон коррупционер и жулик! Поддался на его провокацию, виноват.

 -Но это же вы сказали, что Семен Евгеньевич решил покончить с жизнью, потому что по его следам идет Следственный комитет,– прижался к входной двери Слава,– и вы же предложили ехать в аэропорт за сумками!

 -Кстати, за незаконное изъятие, я бы сказал, похищение моих, подчеркиваю, моих вещей из камеры хранения, вы оба ответите по всей строгости закона,– радостно сообщил Гибельсон.– Возбуждайте дело, следователь. Впрочем, я сегодня добрый. Прощаю. Пойдите все прочь! Мы хотим остаться наедине с женой. Если больше нет вопросов, прочь!

 Следователь Курский с грохотом закрыл свою кожаную папку, оперативники потянулись к выходу, но их опередили не забывшие прихватить сумки с добром Кира и Лира. Кира подмигнула Свербицину:

 -А ты, мальчик, ничего себе, славный подарочек к празднику.

 -И я того же мнения,– подпихнула его в бок Лира.

 От этих слов и прикосновений Слава, боявшийся женщин, отпрянул назад. Дверь распахнулась и он чуть ли не вывалился наружу, зацепившись каблуком за массивное основание гроба. Огромная лакированная домовина соскользнула с кафельного пола, покатилась в сторону лифта, а потом загремела по ступенькам длинного лестничного пролета. Красное дерево разлеталось в щепки, демонстрируя миру, что внутри оно вовсе не красное, а белое как обычная сосна. Грохот стоял такой, что, казалось, на Землю упал метеорит. А из поломанных досок сыпались сказочным дождем разноцветные камни, купюры разных государств и какие-то бумаги. Сто евро, описав в воздухе большую дугу, приземлились на носу следователя Курского. Он снял банкноту, глянул на свет: 'Настоящие'. Мегре и Слава застыли с открытыми ртами.

 -Это не мое,– побелел Семен Евгеньевич,– ну клянусь богом, что вы, откуда сам не знаю.

 -А это мы в похоронном бюро спросим – откуда,– оживился Мегре,– у Якова Илларионовича.

 Коля шустро подбежал к разбросанным бумагам, приблизил их к нетрезвым глазам. Довольно хмыкнул:

 -Переводы, свидетельства о покупке недвижимости в Германии,– сунул он кипу документов следователю Курскому под нос.– И все на имя гражданина Гибельсона.