В небе только девушки! И...я.

  - Мы пойдем с группами 'Пешек', взлетая перед ними, и будем на две тысячи выше охотников. Локаторов у них нет. Видя перед собой кучу бомберов и прикрытие, смотреть наверх, они не будут. Они нам должны 56 летчиков и самолетов. Наши машины разгоняются на пикировании свыше 800 километров в час, и сохраняют управляемость на этой скорости. Будем клевать, и уходить на высоту. Как это делают немцы. Локаторы нам помогут самим не оказаться в роли дичи. Ну, как?

  Красовский помотал головой, и посмотрел на бригадного комиссара.

  - Годится! Только подолгу в одном полку не базироваться. Не дай бог накроют.

  - Договорились. Куда летим?

  - В Копанище, начнем с левого фланга, там, пока, очень тяжело!

  

  Обратно в Липецк, затем ночью вылетаем в 138-ой бап, 223-ей бад. Подполковник Косенко на связи. Хриплым голосом объясняет, что аэродром в Копанищах ограничен оврагом с востока, целых, и готовых к вылету, машин там шесть. Против них действует 4-я группе 51-го ягдгешвадера немцев. Вчера не вернулось пять машин. Есть ли там топливо, ему не известно. Обещает прилететь утром. Я связался с Воронежом, и БАО отправил туда три бензовозки в ночь. Восемь минут кружили над полем, прежде, чем зажглись положенные огни. Садимся, поднимая пыль с давно не кошеной травы аэродрома. Интересно, чем БАО занимается? Проруливаем мимо 23 из 28 возможных 'Пешек' трехэскадрильного полка. Большинство из них имеют повреждения ВРГ и шасси. Причем, одинаковых, все на левый борт, как будто летчик спецом укладывал машину на левую стойку. 'Пешка' покозлить любит! Баллоны шасси толстые и низкого давления. И, если на скорости 150-120, на втором козле, чуть дать штурвал влево, то стойка аккуратно подламывается, и две недели - ремонт. Видимо завелась в полку такая дрянь. Не спорю, они столкнулись с одним из самых боеспособных подразделений Люфтваффе, но, разве это повод?

  Идем на КП в небольшой землянке на опушке леса. Лысоватый, с большим 'авторитетом' командир полка майор Соколов похож на председателя убыточного колхоза, а больше: на проворовавшегося завсклада, который предлагает комиссии откушать, выпить и идти спать в отведенную землянку. Мы - не комиссия, его машины нам нужны для строго определенных целей. Иван Константинович где-то в душе понимает это, и больше боится завтрашнего прилета комдива. Вошли в землянку, положили Андрея поперек двери. В три сорок - подъем. Завтракаем каким-то дерьмом, довольно тухлые яйца предложили. Попили чай, потыкали вилками в осклизлые макароны. Почти никто не ел. Рядом уминали завтрак шесть экипажей сплошных сержантов. Уже четыре месяца действует приказ всех летчиков переводить в средний командный состав. Мужики выглядят просто жалко: замызганные кожанки, технические куртки, шлемофоны сорокового года. Шумно пьют чай, матерятся, не стесняясь трех присутствующих женщин. Прохлопала винтами садящаяся 'Пешка', потом вторая и третья. Комдив прибыл без опоздания. Он довольно крупный, с открытым, даже красивым лицом и прямым взглядом. Дивизию принял шесть дней назад. Старый комдив разбился при посадке. Что-то выговаривает Соколову, шумит. Подхожу и представляюсь. Он, обрадовано, говорит, что, наконец, начальство его услышало. Я попросила отойти его в сторону и показала на строй пешек с однообразно подломанными стойками.

  - Мои комментарии требуются? Стройте людей.

  Из довольно внушительной шеренги людей вышли шесть сержантов-летчиков и двенадцать штурманов и стрелков. Из остального состава комдив вызвал штурмана полка капитана Невзорова. С ним вышел старший сержант Веселов, флаг-стрелок. Проверили задание, которое, кстати, почему-то роздано вчера. Допуска врача у всех не было, да и врач отсутствовал на построении. В воздухе стоял запах перегара и самогона. Полк - развалился. Столкнулся с серьезным противником, и скис. Из-за ему подобных, мы драпали до Волги. Я не стал ничего никому говорить, хотя Саша рвалась в бой. Стоял перед строем и смотрел на... воинство. На лицах у девочек и Андрея было такое же презрение. Может быть, и не совсем заслуженное ими. Дали команду по машинам, к запуску. Мы запустились быстрее, и ушли на старт, взлетели еще до того, как подошло прикрытие. Девятка стартовала по одной машине (мы ушли сразу четверкой), а потом долго собиралась. Истребителям оставалось топлива на 28 минут полета. Только туда и обратно, без боя.