В надежде на чудо

– Когда я впервые шла по этим улицам, ища, где бы остановиться на несколько дней, прежде чем удастся найти постоянное жилье, был вечер, над морем горел закат, воздух пах солью.

И я уже тогда поняла, что попала домой. Что Кардифф именно то место, о котором я всегда мечтала.

– Три дня назад, по прибытии, я почувствовал то же самое, – неожиданно признался Дэниел. – Знаешь, мне предлагали работать в Лондоне и в Саутгемптоне. Но я и думать не хотел о больших городах. А тут вдруг приятель сообщил, что в Кардиффе требуется прочесть курс лекций молодым пилотам. Работа на год, может быть немногим дольше… Едва услышав название города, я уже знал, что соглашусь. И сделаю все, чтобы задержаться здесь как можно дольше… Желательно – на всю жизнь.

– Что ж, добро пожаловать в Кардифф. – Трейси церемонно поклонилась, улыбаясь очень неестественной, какой-то деревянной улыбкой. – Но, видишь ли, хоть я и рада тебя видеть, ателье пора закрывать с минуты на минуту.

– Я зашел посмотреть, нет ли здесь чего-нибудь готового. Мне нужен деловой костюм – не слишком строгий, но при этом вызывающий почтение. Преподавателю двадцати с лишним молодых людей надо бы выглядеть посолиднее.

Трейси кивнула.

– Понятно… Мы не держим здесь готового платья, но такой заказ можно выполнить очень быстро, практически за несколько дней. Тебе ведь не нужно ничего особенного, так что дело стоит только за тем, чтобы снять мерку и выбрать ткань. Посмотри в каталогах, что тебе подойдет. Только поторопись, пожалуйста, меня ждут дома.

– Знаешь, я всегда плохо разбирался в одежде, – виновато улыбнулся Дэниел. – Может, поступишь по своему усмотрению: сама подберешь и модель, и ткань? У тебя всегда был безупречный вкус, а я предпочитаю надевать то, что нахожу утром в кресле. Так что любой твой выбор одобряю заранее.

– Что скажешь об этом? – Наскоро пролистав несколько каталогов, Трейси указала на элегантную модель костюма с немного приталенным пиджаком. – Тебе пойдет серо-голубой цвет. С одной стороны, достаточно официально, с другой – хорошо подходит для легкой летней ткани, и костюм получится немаркий.

– Превосходно, – кивнул Дэниел, едва взглянув на журнальную страницу. – Мерку снимать будем сейчас?

Трейси глубоко вздохнула, старясь унять сердцебиение.

– Можно и сейчас. Это не займет много времени.

Она взяла сантиметр, приготовила блокнот для записей.

– Сначала длина рукава… Вытяни руку, пожалуйста, и чуть согни в локте. Вот так…

Быстрыми движениями молодая женщина обмерила его талию, бедра, ширину груди, плечи. Дэниелу показалось – или она в самом деле старалась как можно меньше к нему прикасаться?

– Так, значит, это ателье – твое, – стараясь развеять атмосферу неловкости, заговорил Дэниел на отвлеченную тему, пока она записывала в блокнот очередные цифры. – Ты сказала, что начала здесь работать простой закройщицей…

– Ну да. А потом прежний владелец продал мне оборудование и помог перевести на меня договор аренды. Без него я бы ни за что не стала из обычной работницы – хозяйкой.

Трейси невольно улыбнулась, упомянув прежнего владельца, и Дэниел неожиданно для себя ощутил, что преисполнился неприязни к этому незнакомому ему человеку. Кто этот тип?

Что его связывает с Трейси?..

Впрочем, у него нет никаких причин для ревности. Они с Трейси не виделись много лет, вполне естественно, что у молодой привлекательной женщины есть своя, личная жизнь!

Разве мог он рассчитывать на иное?

– Признаться, этот человек поддержал меня, как никто другой, – продолжала Трейси. – Он продал мне ателье по очень низкой цене, но сначала научил ремеслу лучше, чем сотня преподавателей колледжа. Теперь мой бизнес процветает. Эта площадь – стратегически очень выгодное место. У меня полно заказов, мы едва успеваем справляться… Но, не волнуйся за свой костюм, – торопливо добавила молодая женщина. – Не в наших обычаях задерживать заказы!

– Я действительно рад за тебя, – хмуро сказал Дэниел, продолжая, вопреки доводам разума, терзаться из-за неизвестного ему «прежнего хозяина», милостивого благодетеля его бывшей подруги. – А ты бывала дома за эти восемь лет?

– Нет. Мама умерла через несколько месяцев после моего отъезда, так что я уже не возвращалась в Стерлинг. Просто было незачем.

– Я слышал о смерти твоей матери… И соболезную тебе. Она была хорошей женщиной.

Дэниел умолчал о том, как высказывались о происшедшем его родители: мол, дурная дочь, сбежав из дома, разбила сердце несчастной Маргарет и ускорила ее кончину.

– Мне тоже очень жаль, – вздохнула Трейси, наконец откладывая сантиметр. – Мама порадовалась бы за меня, если бы дожила до сегодняшнего дня. Она часто говорила, что я могу сделать что угодно, если постараюсь.

– Она вообще всегда в тебя верила… Как, впрочем, и я.

– Ну вот, все мерки сняты. – Трейси захлопнула блокнот и демонстративно принялась сворачивать сантиметр.

– Сколько это будет мне стоить?

– Десять фунтов. Полцены – таково наше правило для каждого, кто делает первый заказ.