В море Травкин

В январе 1942 года на «Полярной звезде» состоялась встреча подводников с директором Государственного Эрмитажа Иосифом Абгеровичем Орбели. С работниками Эрмитажа экипажи кораблей связывали дружеские отношения. От плавбазы в некоторые кабинеты провели электропроводку. Осенью, когда в ленинградских пригородах заготавливали еловые и сосновые ветки для приготовления экстракта против цинги, моряки поделились ими с научными работниками. Помогали медикаментами, водой.

Решив поблагодарить моряков, Орбели попросил дать ему возможность выступить. Физически это далось ему нелегко. Травкин видел, что академика принесли в кают-компанию на руках. Исхудавший бородатый ученый полулежал в кресле, сидеть ему было тяжело. Но это не помешало Иосифу Абгеровичу выступить горячо, страстно. Когда он заговорил, Иван Васильевич вдруг увидел в кресле не угасающего, немощного старика, а вдохновенного борца с сияющими, зажигающими глазами.

Орбели говорил о героизме нашего народа в борьбе с иноземными захватчиками, о зверствах и разрушениях, которые враг принес в красивейшие, овеянные историей пригороды Ленинграда. Дворцы Петергофа и Пушкина превращены в развалины. Сожжен Монплезир — петергофский дворец, построенный в эпоху Петра Первого. Уничтожены фонтаны Петергофа. Жемчужины пригородов Большой Самсон и Янтарная комната вывезены в Германию. Вырублено немало ценных деревьев в парках в Петергофе, Пушкине, Павловске.

Академик сказал и об огромных бедах, выпавших на долю ленинградцев, о том, как он постарался хоть что-то сделать для них: «У нас одна лошадь была, сдали в фонд города».

Иван Васильевич удивился, как этот ослабший человек нашел в себе силы весело, с забавными подробностями рассказать о том, что несколько дней назад — 31 декабря — сотрудники подарили ему, заядлому курильщику, тарелочку спичек.

Прощаясь, директор Эрмитажа сказал:

— Помните, что вы призваны защищать город Ленина, очаг мировой культуры, от немецкого изверга… В ваших руках судьба тысяч женщин, детей, стариков Ленинграда, которых вы должны спасти… Родина не оставит нас, согреет своим дыханием…

Просто и мудро говорил ученый с мировым именем. Его слова звали в бой.

Но как будет воевать заблокированный врагом флот? Об этом думали и рядовые краснофлотцы, и командиры, и высшие руководители флота и фронта. В. Ф. Трибуц завел разговор с А. А. Ждановым о перспективах боевых действий.

— Заходите, потолкуем, — ответил Андрей Александрович. — За зимой идет весна.

Вице-адмирал понял, что нужны обоснованные предложения по предстоящим действиям флота, их готов выслушать и изучить Военный совет фронта.

При встрече Трибуц сказал командующему эскадрой вице-адмиралу В. П. Дрозду, решив услышать и его мнение:

— Воевать в море будут подводники.

— Подводники могут прорываться, — согласился тот и заговорил о важности для обеспечения выходов подводных лодок взаимодействия всех родов сил флота.

Это были наметки по использованию флота. Полнее они сложились в беседе командующего с начальником штаба флота Ю. Ф. Раллем и начальником политического управления В. А. Лебедевым.

— Общие задачи флота ясны, — начал Трибуц.

— Но надо бы конкретно поставить задачи на сорок второй по соединениям, — заметил Владимир Алексеевич Лебедев.

— Ремонт кораблей, учеба, — стал перечислять командующий.

— А для чего? Кто и где будет плавать? — напрямую поставил вопрос начальник политуправления.

Мягкий, деликатный Ралль поначалу не вмешивался в разговор, хотя уже не раз думал о будущем. Все трое понимали, что флот заперт в базах, прорыв в море для боя крайне затруднителен и нелегко ответить на такие вопросы.

Командующий улыбнулся и, глядя на начальника штаба, высказал предложение, по которому ему важно было узнать мнение штаба и политуправления.

— Воевать в открытом море на подводных лодках! А всем остальным — надводным кораблям, авиации и береговой артиллерии — обеспечивать успех подводников и решать, конечно, другие боевые задачи, — кратко сформулировал основное Трибуц.

По лицам Ралля и Лебедева он понял, что его мысли верны, он не переоценил силы подводников.

Начальник штаба и начальник политуправления флота говорили, что полностью разделяют такую точку зрения и готовы сделать все, чтобы высказанное в беседе стало планом боевой учебы, судоремонта, а потом и практическими делами в операциях балтийцев в 1942 году…

5 января Иван Васильевич записал: С утра продолжается артиллерийский обстрел города. Часто снаряды падают у Литейного моста в непосредственной близости к подводным лодкам и плавбазе «Полярная звезда». Одна смена стоит в боевой готовности, остальные моряки заняты ремонтными работами.

6 января. Ильин ходит именинником. В полдень доложил мне: «Кормовые и носовые горизонтальные рули при перекладке берут нормальную электронагрузку». Это большой успех. Электрики и рулевые долго бились над рулями, пока не заставили их нормально вращаться вокруг своих осей. Страшно капризными оказались механизмы.