Читаем В мире животных полностью

В МИРЕ ЖИВОТНЫХ

Собаки, кошки и другие

Я вообще-то к животным сравнительно индифферентен. То есть, в детстве, помню, был у нас кот Барсик. Серенький такой. Очень нам обоим нравилось, когда я него за ухом чесал. Потом ёжик. Тюпа по имени. Потому, что еж - животное ночное, и по ночам он по квартире бегал и ножками тюпал - тюп-тюп-тюп. Потом он убежал. Как можно понять - со второго этажа, с балкона спрыгнул в поисках приключений либо ежихи, может и не убился, в клубок при падении свернувшись, но чтобы он в городе потом выжил - не представляю. Ну, к нынешней дате ему бы все равно не дожить. Все же пятьдесят лет прошло. Я и на себя-то иногда удивляюсь, что всё живу.

Одно время у меня морские свинки завелись. Жили в ящике на балконе, кормились капустой и морквой, еще носил я их на бульвар травку щипать. К концу лета мать запаха не вынесла и уговорила меня сдать их в школьный зооуголок. Нес я их - точно шолоховский герой быков в колхоз вел. Но забыл быстро. Глупое все-таки создание, только и знает, что жевать. Хуже хомячка.

С собаками у меня особой дружбы никогда не было. Дедов овчар Пират меня как-то даже укусил, за что попало и ему, и мне - зачем, мол, дразнил. Ага, дразнил! Я его так боялся, что и в голову бы не пришло дразнить. Видимо, он этот мой страх чувствовал и заводился. А может ревновал - я у деда с бабкой самый любимец был, и когда в Молотов приезжал, то на его долю внимания много меньше приходилось.

Изживать страх перед собаками приходилось варварскими методами. Идешь мимо своры, трусики чуть не мокрые, в руке палка, вид гордый, будто я - царь природы, а они так - "млекопитающиеся". Но постепенно привык, а на старости лет даже вроде дружбы завелось с животными моих друзей, четы собачников. У них в квартире постоянно две-три русских борзых проживают плюс переменный состав: то такса, то колли. С борзыми, конечно, особого контакта нет - очень уж в себя погружены, в размышления - почему они, такие красивые и нежные, должны жить в этом неизящном мире. Ну скажите, о чем бы вы могли с Наоми Кемпбелл разговаривать? А такса, Гелла по имени и с сответствующим стервозным характером, вполне была интеллектуальная, практически, на уровне секретаря первичной парторганизации. Конечно, среди собак она мазу держала полностью, вплоть до того, что хозяева, уходя, дом на нее официально оставляли и она борзых с кухни гоняла, где они под безхозяйность что-то сожрать пробовали.

Первенство своих хозяев Гелла, в общем, не оспаривала, но гостей старалась ставить на место, тем более, ее постоянное место жизни на кухне и публика, собравшаяся там принять по рюмке и и помыть кости властям, оказывалась в гостях не только у хозяев квартиры, но и персонально у нее. Меня конкретно, как кажется, Гелка уважала и считала, практически, почти на своем уровне за умение быстро укусить собеседника, но это требовало регулярного подтверждения в мелких пикировках. Вот однажды сидим мы у нее на кухне, хозяйка салатик нарезала, графинчик потеет, хозяин сало пластает, дело-то было до осознания, что холестерол и вправду существует, малороссийское сало, с чесночком, с прожилками мяса, да с перчиком главной закусью считалось. Вот-вот по-первой примем и хозяйке котлеты на стол ставить. Разговор уже до Жирика с Дудаевым дошел и до воспоминаний о старых диссидентских временах. А Гелла ревнует - почему это не она в центре внимания у себя же на кухне, бегает под столом, в колени тычется, чуть на стол не запрыгивает, хоть для таксы это и нелегко, все пытается на себя внимание переключить. Я к ней нагибаюсь и говорю:

-- Ну вот что, Геллочка, ты давай выбирай что-то одно: либо по-европейски - быть под столом, либо по-корейски - на столе".

Она сразу отвернулась, слова не говоря, и ушла к себе в угол на подстилку. Просидела там молча до конца вечера, даже проводить к лифту не вышла. Конечно, самолюбие-то задето! Интеллектуальную собаку таксу к хат-догу приравняли. Долго потом она гнев на милость меняла, вечеров пять, не меньше. Но, однако, все-таки мирные отношения понемногу восстановились. Мне теперь, когда я на Родину приезжая у ее хозяев останавливаюсь, всегда ее нехватает. Умерла она, старая уж была, лет, наверное, четырнадцати, если не больше, большое у хозяев горе было.

Главный собачий конкурент на дружбу с человеком - кошка, конечно.

Перейти на страницу:

Похожие книги