В мире птицы мохо

– Вам поручается особая миссия, – обратился перед плаванием Орагур к гвардейцам, отозвав их в сторону, – конечно, мы бы оставили здесь Гардиса, но это невозможно. Пираты знают, кто он такой, и ради него полезут в огонь и воду. Поэтому он должен быть там с нами. Но среди нас всех только его жизнь имеет исключительную ценность. Только он сможет и должен сделать то, что позволит справиться с храмовниками. Поэтому я прошу вас сделать для него то, что вы и раньше, и сейчас делаете для меня – стать на время боя его телохранителями. Что бы ни случилось, как бы ни повернулись события, он должен остаться в живых. Вы понимаете меня?

Гвардейцы склонили головы.

– Не беспокойтесь, господин советник, – сказал один из них, – мы не дадим и волосу быть сбитым с его головы.

Яростные крики сражающихся доносились со всех сторон. Отчаянно сопротивлялись отдельные солдаты или мелкие группы, быстро таявшие под напором пиратских отрядов. Гардис рассеял уже несколько пытавшихся оказать сопротивление крупных групп и осматривал поле боя в поисках новых объектов для атаки. Его внимание привлекло появление большой группы солдат, вынырнувшей со стороны, противоположной акватории. Свет догоравших костров уже не доставал туда, и эта сторона берега бухты скрывалась в темноте. Именно там могло проходить формирование сопротивляющихся отрядов солдат, и Гардис во главе своей группы бросился туда. Ожидая встретить новые отряды солдат, пираты и гвардейцы выскочили вперед, чтобы принять на себя первый удар. Когда они проскочили мимо небольших кустов, Гардис оказался позади всех.

Рядом с ним был всего один из гвардейцев – Оур, очень ответственный и исполнительный человек. Никогда не встревающий ни в какие авантюры, неконфликтный, терпеливый. Про него говорили, что дома жена и теща, жившая с ними под одной крышей, вдвоем пилили его, как могли, а он только добродушно посмеивался в ответ. Чертами его характера беззастенчиво пользовались на службе – он никому ни в чем не отказывал. Если надо было кому-нибудь из «бессмертных» замениться на дежурстве, в первую очередь шли к нему. Надо выполнить какое-нибудь задание, требующее терпения и выдержки – шли к нему. Он позже всех ложился и раньше всех вставал. Разожженный костер, вовремя приготовленная еда – в основном это была заслуга Оура. И при этом он никогда не лез на глаза, мол, это я сделал, такой безотказный и отзывчивый. Одно из главных черт, присущих ему – полное отсутствие тщеславных амбиций. Скажут спасибо – хорошо, не скажут – он даже не думает об этом. И Оур отлично владел оружием. По совокупности своих черт он и попал в свое время в «бессмертные», специальное подразделение, занимающееся охраной первых лиц государства, и за уже более чем два десятка лет службы в нем не имел ни одного взыскания.

Вот и теперь, получив от Орагура недвусмысленный приказ охранять Гардиса, Оур держался рядом с ним и не удалился далеко, когда все остальные бросились вперед в темноту. А когда в густых кустах вдруг мелькнули тени и оттуда вылетел рой коротких копий, между Гардисом и копьями, сделав огромный прыжок, ворвался Оур, приняв всех их на себя. Пущенные с помощью усиливающих приспособлений, почти все они пробили незащищенное тело насквозь, и душа Оура, до конца выполнившего воинский долг и свое предназначение на земле, сразу же, без мучений, покинула тело и унеслась в чертоги Нин-Нгирсу, которые одинаково равнодушно принимают души и праведников, и грешников.

Полтора десятка солдат с их командиром, прячущиеся за кустами, были изрублены буквально на куски разъяренными людьми. Пленных не брали. Даже если кто-нибудь из врагов бросал оружие и становился на колени, молитвенно сложив руки, ему тут же перерезали горло. Берег был усеян трупами солдат, среди которых изредка попадались и тела служителей храма Черной Змеи в их черных и коричневых одеяниях.

Когда красное солнце бросило в утренний воздух первые лучи и море заиграло пурпурными красками, ни один дымок уже не поднимался вверх – все, что могло сгореть на воде и на суше, уже догорело. Шторм ушел, как будто его и не было, и ни одной, даже самой крохотной тучки, не было на окрашенном в розовый цвет небе. Вода тихо плескалась о борта стоявших у берега пиратских лодок.

На берегу копошились пираты, очищая его от разбросанных мертвых тел. В красных лучах солнца ни многочисленные лужицы уже запекшейся крови на окрашенном в красный цвет песке, ни запекшаяся кровь на телах не бросались в глаза. Пираты сносили в лодки мертвых солдат, горами складывали их там, затем вывозили за пределы бухты в море и выбрасывали за борт. Стаи прожорливых больших и маленьких рыб уже ожидали их, как свою законную добычу. Море буквально вскипало на месте, где очередное тело погружалось в глубину. Убитых солдат было много, но плотоядных рыб еще больше. Ни одному телу так и не удалось достигнуть дна. Все они исчезли в ненасытных рыбьих желудках.