В мире исканий

— А я вот от буровой вышки номер три, — продолжал он через некоторое время. — Опять песок сухой, а вчера ночью влажным был… Небось, видели? Вот она, загадка какая. Бурим — нет воды. А вчера — пожалуйста! Возле скважины будто кто ведер триста вылил.

Горшков постоял еще некоторое время и, угрюмо произнеся:

— Ну-ну… — побрел, щурясь от солнца, светившего ему в лицо.

Проходя мимо одной из палаток, Афанасий Кондратьевич степенно и с чувством собственного достоинства поклонился профессору, стоявшему у открытого полога.

— Здравствуйте, — ответил профессор, застегивая синий комбинезон, в котором он собирался совершать путешествие.

— Чем скорее отсюда уедете, тем будет лучше, — произнес Горшков остановившись.

— Это почему же? — спросил удивленный Полозов, еще не привыкший к манере Горшкова разговаривать с людьми.

— Солнце не так будет печь.

— Ах да… конечно… А я подумал, что вы меня прогоняете… Вы, кажется, механик?

— Механик.

Полозов подошел к Афанасию Кондратьевичу вплотную и заговорил тихо:

— Скажите, пожалуйста: вы знакомились с вездеходом, в котором мне придется путешествовать? Как вы находите: надежная машина? Не случится с ней… чего-либо такого… вы понимаете?

— Авария возможна со всякой машиной.

— Да… — вздохнув, согласился Полозов.

— А еще… взрыв какой-нибудь может произойти. Ну, а больше ничего такого случиться не может.

— То есть, как взрыв? Какой взрыв?

— Обыкновенный взрыв, — лениво ответил Горшков. — Если, предположим, запас взрывчатки в машине взорвется, то это и будет взрыв.

— Позвольте… Отчего взорвется? Я не понимаю… Горшков насупился и принялся мучительно думать.

— Действительно, с чего бы ей взорваться?.. — наконец проговорил он угрюмо, словно недовольный своим умозаключением. — Вот хуже другое… — добавил он через некоторое время.

— Что хуже? — растерянно спросил Полозов.

— Механик ваш, Уточкин, волнуется. Сам видел… Боится ехать, что ли. Неуверенно себя как-то чувствует.

— Это плохо, — грустно заметил Полозов, опять глубоко вздохнув.

Постепенно лагерь поисковой партии стал оживать. Из палаток уже выходили люди, готовые приняться за свое обычное дело.

У входа в одну из палаток стояла Люда.

Она издали наблюдала за Костей, продолжавшим хлопотать у своего вездехода.

Поведение Кости казалось ей странным. Он суетливо возился с каким-то ящиком, поминутно озираясь по сторонам, словно боялся, что его кто-либо увидит.

4. Странные звуки

Постепенно песок стал уступать место каменистому грунту, и стальные гусеницы вездехода громко грохотали по нему, высекая искры. Машина приближалась к тому месту, где многоводная река Янгиер уходила под землю.

За рулем сидел инженер Дорохов; сбоку кабины, перед распределительным щитком и маленькой радиостанцией, — бортмеханик Костя Уточкин. Профессор Полозов расположился в удобном сиденье возле столика, выдвигающегося из стенки, напротив большого овального иллюминатора из толстого броневого стекла.

Внутренность кабины наполнял тихий, монотонный гул двигателя.

— Быстро мы прошли это расстояние… — задумчиво проговорил Полозов, наблюдая через иллюминатор за вараном — почти метровой ящерицей, зарывавшейся в песок при приближении машины.

— Коробку скоростей надо переделать — тогда скорость еще увеличится, — ответил Дорохов. — Немедленно надо переделать, — добавил он решительно через некоторое время.

— Под землей будете переделывать? — тревожно спросил профессор.

— Нет, тут же по возвращении из экспедиции. Профессор вздохнул.

— Костя! — окликнул Дорохов. — Автогенная установка у нас в полной исправности?

Ответа не последовало.

— Я вот думаю, что если разрезать восьмимиллиметровый стальной лист, то… понимаешь? — продолжал инженер.

— Все-таки под землей собираетесь? — снова забеспокоился Полозов.

— Коробку скоростей мы трогать не будем, а вот защитное приспособление к винту — обязательно, на первой стоянке, — сказал Дорохов.

Профессор перевел взгляд от иллюминатора к месту, где сидел Костя. То, что он заметил, обеспокоило его еще больше. Кости на месте не было. Он успел шмыгнуть в маленькое отделение кабины и там, наклонившись, над чем-то возился.

Ежесекундно Костя осторожно выглядывал из дверей отделения, и его лицо было взволнованно, словно он производил что-то недозволенное.

«Волнуется и трусит», мелькнуло в голове у профессора, вспомнившего напутствие Горшкова.

— Костя! Где ты? — прокричал Дорохов, не оборачиваясь к механику.

Костя быстро возвратился на свое место.

— Я проверял автогенную установку, — проговорил он, усаживаясь за пульт.

Вездеход, карабкаясь по камням, перебрался через перевал и начал спускаться.

В овальные стекла иллюминаторов стала видна протекавшая внизу река, окаймленная редкой и чахлой растительностью.

Профессор поднялся и, облокотившись на выступ иллюминатора, принялся наблюдать.

— Вот она! — проговорил он немного торжественно. — Таинственная река Янгиер! Теперь мы разберемся, куда ты несешь свои воды!

— И вездеход проверим в подземных условиях! — также торжественно добавил Дорохов.

Профессор обеспокоенно посмотрел в сторону инженера.