В мёртвой петле

Вот прошла минута, другая и наёмники чуть ослабили внимание. Никто не стрелял по ним из кустов, ни тебе криков ни взрывов, просто откуда ни возьмись, возникла дыра в земле. Постепенно четверо включая водилу сгрудились у края траншеи, а пулемётчик свесился за край переднего щитка своего насеста, чтобы лучше разглядеть что там происходит впереди. Вот теперь было пора! Тихо поднимаюсь в своём окопе, отодвинув крышку влево и вскинув пистолет. Совмещаю прицел с башкой пулемётчика и плавно выжимаю спуск. Выстерл получился не таким громким — у ямы наёмники громко что-то обсуждали. Спустя три долгих удара сердца, слева послышались два резких хлопка, потом ещё и ещё!. Звуки стрельбы смешались с криками боли и недоумения, потом к общей какофонии добавился треск автоматической очереди, кто-то слева громко вскрикнул, один карабин смолк, но потом снова заговорили обе "сайги". Не тратя больше времени, рывком выбираюсь из окопа и перекатом уйдя вправо, в полуприсяде иду к машине. От стрелка, видимо скатившегося в траншею, меня закрывает корпус джипа. Он видит только двоих из нас, может быть даже ранен. Снова послышалась злая короткая очередь чужого автомата, мои партизаны благоразумно молчат. Патронов увы, уже должно остаться по два-три на ствол. Вот добираюсь до правого борта накренившегося "хамви" и в несколько гусиных шажков достигаю крыла. Так и есть: наёмники кучей лежат на краю траншеи, уцелел скорее всего тот, что стоял дальше всех справа и успел скатиться в траншею и открыть огонь. Вот уже вижу его спину, прикрытую только разгрузкой, да загорелую лысую голову. Наёмник вскинув к плечу автомат, что-то выцеливает у обочины, меня совсем не замечает. Не раздумывая больше ни секунды, прыгаю на него сверху, одновременно нанося удар рукоятью пистолета. Охнув от неожиданности, иностранец заваливается вперёд, тело его обмякло под моей хваткой. Больше никто не стреляет, вроде управились на пока….

— Тах! Тахх!..

Две пули почти одновременно прилетели со стороны леса. Одна впилась в землю в трёх метрах правее, другая сплюснулась о левое переднее крыло джипа совсем рядом. Весточка как раз оттуда, где сидят Михась и Варенуха. Чёрт, чуть не упустил из вида, что они меня не видят и всё ещё думают, что я где-то в тылу.

— Хорош палить мужики, тут кроме меня уже никого нету! Идите сюда, а то мне "языка" в одного из траншеи не выдернуть.

Послышались приглушённые голоса и вскоре к машине подбежали запыхавшиеся артельщики. Бегло осмотрев обоих, с облегчением констатирую, что вскрик который я слышал, принадлежал водиле. В щёку под левым глазом, ему угодила солидная щепа, выглядело страшно, но так вообще-то просто царапина. Крикнул начинающий мститель с непривычки, что вполне простительно: кругом стрельба и всё такое и тут тебе адски больно, само собой первое про что успеешь подумать — смертельная и жутко тяжёлая рана. Но на самом деле, я рад что вроде как никто больше ни ранен, а тем более не убит. Сообща артельщики выволокли уже начинающего приходить в себя наёмника, но Мишка опомниться ему не дал, пристегнув иностранца за обе руки к решётке бампера пригодившимися служебными "браслетами". Я тоже пожалел, что свои так и остались в бардачке "пятёрки", да так видно с ней и пропали. Дёрнувшись пару раз, пленный начал ругаться на трескучем языке в котором проскакивали отдалённо знакомые слова. Когда я сам выбрался и немного стряхнул с себя землицу, то разобрался, что специалист Мастерс и тут не соврал — пленный оказался поляком. Это я просёк, как только услышал знакомое и почти родное: "курва матка". Что это точно означает, до сих пор не знаю, но звучит как ругательство, да и громкий голос польского наймита стал резать уши. Подойдя вплотную, от души пробил с ноги в солнечное сплетение и поляк захрипев замолчал. Потом, я заглянул в салон джипа и спустя пару минут нашёл довольно обширную по габаритам аптечку. Названия были не знакомые. Поэтому ориентироваться пришлось на отрывочные слова где имелось сочетание "анти". Так удалось найти порошок, напоминающий по действию стрептоцид, шовный материал и лейкопластырь. Используя в качестве дезинфекции водку, часть которой я перелил из бутыли в трофейную флягу и таскал на поясе, вымыл руки и принялся целительствовать. Щепка засела в щеке водилы не глубоко, поэтому просто промыл водкой рану, удалив мелкие опилки и щедро присыпав "стрептоцидом", залепил пластырем телесного цвета. Вот ведь гады, всё продумали: даже пластырь не белый как обычно, чтобы в случае чего не выделялся бельмом на общем фоне. Потом пришёл черёд пленного:

— Найдите какую-нибудь тряпку и заткните ему рот — Тихо обратился я к мужикам теперь деловито шмонавшим трупы наёмников — Это не цивилизованный гегемон Мастерс, придётся допрашивать с пристрастием.