В Магеллании

Безусловно, в наше время пароходам с их мощными машинами легче преодолевать все препятствия, которые ожидают их в плавании по проливу. Кроме того, в проливе теперь есть удачно расположенный порт, которому сулят хорошее будущее — как в навигационном, так и в коммерческом плане. Это — не старый порт Сармьенто, хотя там и были отличные места для якорных стоянок, от него не осталось даже развалин. Мы имеем в виду колонию Пунта-Аренас, находящуюся на том же побережье полуострова Брансуик, только несколько севернее.

Все, что находится к югу от пролива, принадлежит Магеллании — архипелагу, состоящему из больших, маленьких и совсем крошечных островов и являющемуся как бы продолжением Американского континента между двумя океанами. Внимание научного и коммерческого мира было приковано к событиям, положенным в основу этого повествования. Что же касается мыса Горн, этого близкого родственника мыса Доброй Надежды, находящегося близ оконечности Африки, то скорее именно он заслуживает называться мысом Бурь[81].

IV ЗАГАДОЧНАЯ ЖИЗНЬ

На севере и на западе Огненная Земля имеет весьма изрезанное побережье, с выступающими мысами Орендж, Каталина, Номбре, Сан-Диего, бухтами Сан-Себастьян, Агирре, — от мыса Эспириту-Санто до пролива Магдалены[82]. Над западной частью Огненной Земли возвышается гора Сармьенто[83]. Юго-восточная часть Земли заканчивается мысом Сан-Диего, напоминающим присевшего на задние лапы сфинкса, хвост которого погружен в воды пролива Ле-Мер.

Южное побережье Огненной Земли омывается проливом Бигл, по другую сторону которого расположились острова Гордон, Осте, Наварино и Пиктон. Еще дальше к югу разбросаны острова своенравного архипелага мыса Горн.

Именно по проливу Бигл, направляясь в стойбище валла, шла шаланда с телом раненого индейца. После того как печальная процедура была завершена, Кау-джер и его спутник, простившись с туземцами, направились к одному из островов, который располагался у выхода из пролива. Видимо, именно здесь находился приют этого таинственного персонажа, поселившегося почти за пределами обитаемого мира.

Судя по всему, Кау-джер поддерживал отношения только с жителями Огненной Земли — рыбниками, названными так потому, что главным их занятием было рыболовство. В самом деле, никто не видел, чтобы Кау-джер наведывался в Патагонию или во владения Аргентинской Республики, расположенные севернее, или в чилийские провинции на западе. Возможно, что «Вель-Кьеж» никогда не заходил в Магелланов пролив и не становился на якорь перед какой-либо местностью полуострова Брансуик.

В тот период и Аргентина, и Чили претендовали на Патагонию, и, хотя границ между республиками еще не существовало, их претензии касались только северного берега пролива, и вся Магеллания считалась независимой территорией, где жили кочевые и оседлые племена индейцев якана[84]. Это была свободная земля, еще не присвоенная ни одной державой — далее Англией, соседкой с Фолклендских островов, по большей части не заселенных; их немногочисленные обитатели[85] не могли заявить своего права на владение островами.

Не эта ли независимость Магеллании привлекла сюда чужестранца и побудила здесь осесть? По какой причине, — вероятно, очень серьезной — покинул он родину? По своей или чужой воле расстался с ней? Во всяком случае, никому из огнеземельцев и в голову не приходило спросить его об этом. А если бы кто и поинтересовался, то скорее всего ответа не получил бы.

Впервые индейцы увидели этого человека на побережье лет пять-шесть назад и дали ему имя — Кау-джер, что означало «благодетель». Скорее всего он приплыл на одном из английских кораблей, совершающих каботажное плавание между Фолклендами и островами Магеллании. Такие рейсы парусников и паровых судов были довольно часты, хотя и нерегулярны. Они давали возможность иностранцам вести торговлю не только с туземцами, живущими в самых отдаленных уголках обширного Магелланийского архипелага, но и с английскими, французскими, немецкими колонистами, обосновавшимися на больших островах Тихого океана — Ганновер, Веллингтон, Чилоэ, на архипелаге Чонос, соседствующих с Чили.

В обмен на шкуры гуанако, вигоней, морских волков, кожу и перья страусов-нанду огнеземельцы получали необходимые им в хозяйстве вещи. Наконец, китобойный промысел, происходивший как в магелланийских широтах, так и в полярных морях, привлекал определенное количество судов, свыкшихся с извилинами этого морского лабиринта. Разумеется, прибытие этого чужака можно было объяснить и таким образом, но, повторяем, оно произошло лет пять-шесть назад, как раз тогда он начал бродячую жизнь среди яканских и прочих огнеземельских племен.