Норт уже ждал меня у входа, однако по пути я хотела заскочить в одну из местных лавок, где, по словам Рамиши продавали очень вкусные пирожные. Я знала, что Тамари была великолепным поваром, но мне хотелось хотя бы однажды ее чем-то угостить. Возница со мной не спорил, и уже через десять минут я открывала двери маленького магазинчика. Дверь тихо скрипнула, над головой зазвенел колокольчик. Стоило мне только появиться на пороге, как пожилой седовласый мужчина с легкой залысиной бежал не навстречу. Описание внешности, которая мне дала Рамиша полностью совпадало: низкий, немного пухлый, с очками в узкой серебристой оправе и крючковатым носом. На его шее висел маленький мешочек, обострив чувства, я заметила легкий аромат трав. И не так хорошо разбиралась, но они напоминали мне те что использовались для защиты в качестве оберега. Особого значения этому я не придала, мало ли, насколько мужчина суеверен и, в конце концов, каждому человеку хочется верить, что его что-то защищает, пускай это и был всего лишь маленький мешочек.
— Чем я могу вам помочь молодая мисс? — спросил он, и услужливо похлопал белыми руками по фартуку, встряхивая муку. Видно, даже сейчас под конец рабочего дня он все еще продолжал заниматься любимым делом.
Я внимательно осмотрелась: комнатка была достаточна маленькая, но в ней стояло несколько витрин с множеством разных сладостей: торты с разными фруктами, ягодные пирожные, ватрушки, печенье, была и несладкая выпечка: что то похожее на пиццу, хлеб странного темного оттенка с какими то зернами, сырные палочки, лаваши, и пирожки с мясной и другой начинкой. Глаза разбегались, а рот наполнился слюной. Все выглядело настолько вкусно, что у меня не получилось выбрать сразу. Еще некоторое время я стояла и жадными глазами рассматривала полки. Мужчина меня не торопил, ведь он знал, что я здесь впервые. Наверняка привык видеть удивленные лица покупателей, приходящих в первый раз. Через пару минут я все же была готова сделать заказ. Меня внимательно выслушали и упаковали все, что попросила. Когда уходила, мужчина благодарно отвесил поклон головы и закрыл за мной дверь, перевернув табличку с надписью "закрыто".
Мы быстро приехали к дворцу. Тамари ждала меня на входе и с удивлением приняла протянутую ей коробочку.
— Ох, ну что вы мисс, это было ни к чему!
— Вы так много для меня делаете, Мне хотелось хоть чем-то вас отблагодарить.
— Ну что вы, ведь это моя работа. — женщина благодарно смахнула проступившую слезу и мы зашли внутрь.
Магистра не было во дворце вплоть до самой ночи, но Тамари отложила ему парочку пирожных и попросила завтра отнести. Все же надо налаживать с ним дружеские отношения.
По душевному вечернему разговору с поварихой я поняла, что дел в городе меньше не становилось. По нему ходить было все также опасно. Но в это мне влезать запрещено, по крайней мере, пока владыка не проникнется доверием и не позволит мне спокойно выходить из замка без сопровождения кого-то из своих слуг. Я была уверена, что за мной до сих пор наблюдают, и пускай их не видела, даже когда ходила одна по коридорам, ощущала на себе чей-то пристальный взгляд. Когда вошла в комнату Снежка нигде не было, этот негодник все также пропадал и появлялся на глаза только тогда, когда ужасно хотел есть. Вот и сейчас его не было рядом, я в привычной манере скинула с себя платье, оставшись в нежно-кремовой сорочке с приятным мягким кружевом, захватила сменную одежду и уже направилась в ванную комнату, когда услышала за окном какой-то стук. Потом еще и еще, звук не унимался, я подбежала и раздвинула занавески, которые раньше раздвигать было бессмысленно, ведь там сплошная темнота. В окно билась белая птица-вестник. Я произнесла заклинание и прикоснулась к стеклу. Тогда птица смогла пройти сквозь него и, сделав круг по комнате, села на кровать. Белая сова считалась вестником исключительно Ведьмовской академии, которую обычно использовал директор, когда хотел отправить тайное послание.
" Но как она здесь оказалась? Ведь меня сюда отправили именно потому, что в Нижний мир невозможно проникнуть через портал. Это очень странно"
Стоило только ее коснуться, как она рассыпалась на множество перышек, из которых сложилось письмо.