В ловушке

Место, куда Константин Павлович её привёз, действительно тянуло на сюрприз. Приют для бездомных животных. Один из тех, которые… Сердце полоснуло болью, ставшей уже привычной, горло сдавило. Александра медленно выдохнула, огляделась по сторонам и вопросительно посмотрела на Константина Павловича.

– Мама жертвовала на приюты. Разумеется, я не перестану их поддерживать материально. Вы поэтому?..

– Да нет же, Аль. Расслабься…

Она бы и рада расслабиться. Вот только как? Любое случайное прикосновение к тому, что было до… К той, наполненной теплом и любовью жизни, которой больше нет… Ее нет, но следы остались. Как, например, мамины приюты. Да, можно сбежать из дома, что стал пустым. Но от себя не убежишь. Да и стоит ли?

– … И мы, кажется, договорились, – вклинился в невеселые мысли голос Константина Павловича. – На «ты».

Она кивнула. Договориться – это одно, а привыкнуть – совсем другое.

– Просто я подумал, что мы могли бы кого-нибудь завести.

«Мы»? Прозвучало как-то… как-то уж слишком. Даже внутри екнуло и сладко сжалось. Будто и в самом деле есть они, те самые «мы» с воскресными поездками за город, с наполненным смехом домом, с уютными вечерами и жаркими ночами… Стоп! О чем она думает? Нет никаких ночей-вечеров. Никаких «мы». Есть она, Александра, и он, папин друг, из благородства пригревший сироту. И теперь готовый пригреть еще кого-нибудь.

– Ты кошатница или собачница? – между тем спросил папин друг.

Она задумалась. Потому что понятия не имела, кто она. Дома никогда не держали животных. У мамы была на них аллергия. Но, приходя в гости к подруге, Александра с огромным удовольствием тискала её кота. А вот собак немного побаивалась. Нет, разумеется, не тех маленьких комочков, которые сейчас смотрели на неё сквозь прутья клеток круглыми черными глазками-бусинками. А больших собак в намордниках и строгих ошейниках.

– Полагаю, кошатница, – неуверенно сказала она.

– Прекрасное совпадение. Я тоже.

Константин Павлович легонько подтолкнул её в правую сторону, где одна за другой стояли клетки с котятами. Её взгляд наткнулся на одну, где лежали в обнимку два черных пушистых тельца. Она подошла поближе, заглянула в сонные мордахи. Рядом тут же возникла сотрудница приюта.

– Вам мальчика или девочку? Это брат и сестра.

Александра застыла, озадаченно закусив губу. Чертовски сложный выбор. А ещё эти двое, кажется, совершенно счастливы вместе. Она представила, как вытащит кого-нибудь из них, а второй останется один-одинешенек в пустой клетке…

– Ну разве можно разлучать брата и сестру? – раздался над ухом голос Константина Павловича.

Странный такой голос, чересчур напряженный. Видно, хозяин огромного дома все-таки был не готов вместо одного котёнка притащить туда целый выводок. И теперь пытался смириться с этой перспективой.

– Правда? – Александра обернулась и заглянула ему в глаза с радостной надеждой.

– Правда, – почему-то сипло выдохнул он и заявил сотруднице: – Берём обоих.

Из приюта Александра буквально выпорхнула, прижимая к груди два пищащих комочка. Губы растягивала счастливая улыбка, и убрать ее никак не получалось. Они заехали в магазин и обзавелись кошачьим приданым, кормом, шампунем, игрушками и целой кучей советов от веселой девушки-продавца. Всю дорогу до дома котята сладко спали в купленной переноске, Александра крутилась на переднем сидении, придумывая им имена, а Константин Павлович посмеивался и отвергал одно за другим. То как слишком претенциозное, то как слишком банальное. Похоже, ему просто нравилось ее дразнить! В общем, в свое новое жилище котята были торжественно внесены безымянными.

Если ещё вчера Александра не представляла, как провести с Константином Павловичем целый день в одном доме, то сейчас это перестало быть проблемой. Они возились с котятами, кормили, мыли, обрабатывали от блох. Потом хохотали, глядя, как те удирали от заводной мышки, которую (если судить по инструкции и по цене) должны были радостно ловить.

В итоге мышку ловили хозяева, пытаясь показать своим питомцам, что она «вовсе не страшная, совсем не кусается!». Иногда, увлёкшись котятами, они сталкивались лбами, руками. И эти нечаянные прикосновения рождали у Александры какой-то неясный трепет, смутный и сладкий. Ощущение было слишком тонкое, и, если так можно выразиться, осторожное, для того чтобы назвать его каким-то там возбуждением. Мелкие искры, которые проскакивали между ними, настолько мелкие, что, наверное, их можно было спокойно игнорировать.

Нет, разумеется, её полудетская влюблённость осталась где-то там, в прошлом. А сейчас… Сейчас совсем другое. Чувство благодарности, пожалуй. За то, что ей легче и надёжнее, когда Константин Павлович рядом. За то, что он, кажется, способен решить любую её проблему. Во всяком случае, она уверяла себя, что это так.