В лабиринте версий

– Очевидный путь существует только для дураков, – ответила она, – помоги.

Вдвоем они подняли крышку люка, расположенного в паре метров от стены склада.

– Прошу.

– А как же – дамы вперед?

– Как знаешь, – сказала Глория и ловко полезла в люк.

Похоже, ей это было не впервой.

Трубопроводов полез следом с ловкостью коровы, выплясывающей на льду.

– Не забудь вернуть крышку на место, – предупредила Глория.

На дне люка было темно, душно, но просторно. Воняло пылью.

– Что теперь? – спросил Трубопроводов.

– Жди.

Когда глаза немного привыкли к темноте, Трубопроводов увидел массивную железную дверь в стене. Ни ручки, ни замочной скважины в ней не было.

– Подожди, сейчас откроют, – сказала Глория.

Дверь открылась минут через пять. Яркий свет ослепил Трубопроводова, и ему пришлось закрыть глаза.

– Иди за мной, – услышал он голос Глории.

Взяв за руку, Глория потащила его за собой туда, откуда слышались голоса людей. Открыть глаза Трубопроводов смог, только, уже внутри склада. Там, в отгороженном перегородками помещении, скорее всего, в кабинете менеджера, были расставлены в несколько рядов стулья, перед которыми стоял большой телевизор. На экране были фигуры, порожденные фрактальной математикой. Они сменяли друг друга, вызывая приятные ощущения полета, какие бывают в гипнотическом трансе. Свободных мест в этом импровизированном зале было немного.

– А жареная кукуруза будет? – шепотом спросил Трубопроводов, садясь на стул в одном из последних рядов.

– Смотри на экран, – оборвала его Глория.

На несколько секунд экран погас, затем появилось новое изображение. Показывали крупным планом мужчину. Фон был серовато-белым. Никаких признаков обстановки или мебели. Лицо человека скрывала маска, какие, обычно, используют бандиты и спецназовцы.

– Рад приветствовать всех тех, кто сумел прочитать мои знаки, – негромко произнес он, немного металлическим, измененным голосом, – пришло время назвать вам ключевое слово любой магической системы: ЭКСТАЗ.

Как вы уже знаете, существует два принципиально противоположных подхода к человеческой природе: культура экстаза и культ аскетизма. Демаркационной линией между ними служит Срединный Путь, но о нем мы поговорим в следующий раз.

Хочу подчеркнуть, что, несмотря на декларируемые лозунги общественных, политических, религиозных образований, наиболее принципиальное значение имеет их отношение к экстазу. Наиболее доступным и наиболее важным для нас является экстаз сексуальный. Поэтому, в зависимости от отношения к сексу, мы можем получить либо человека свободного, разумного, самостоятельного, не боящегося принимать решения, либо покорный элемент стада или идеального раба.

В свое время Зигмунд Фрейд открыл процесс, управляющий нашей психической жизнью. Остановлюсь на нескольких важных для нас выводах:

Во-первых, сознание занимает лишь незначительное место в психической жизни и контролируется бессознательными психическими процессами, недоступными для сознательного контроля;

Во-вторых, человеческая сексуальность активно развивается уже с младенческого возраста, причем, она не имеет никакого отношения к размножению. Термины сексуальность и размножение и сексуальное и генитальное далеко не тождественны.

В-третьих, в детской сексуальности особое место занимают отношения родителей и ребенка, обычно подавляемые из-за страха наказания. Сексуальная деятельность ребенка блокируется и вытесняется из памяти, что не ослабляет её, а наоборот, усиливает, и даёт ей возможность проявляться в виде различных патологических расстройств психики;

И, в-четвертых, нравственные нормы человека обязаны своим появлением воспитательным мерам и родительским установкам, полученным в детстве. Исходный конфликт между желаниями ребенка и родительским подавлением этих желаний в дальнейшем превращается в конфликт между инстинктом и моралью.

Также, было обнаружено, что ограничение и подавление сексуальности приводит к изменению характера человека и человеческих чувств. Процитирую «Психологию масс и фашизм» Вильгельма Райха[19].