Читаем В лабиринте пророчеств. Социальное прогнозирование и идеологическая борьба полностью

Нечто подобное может быть сказано и по поводу принципа laissez innover. Как обобщенное изложение взаимосвязи между социальными и технологическими изменениями, он затемняет гораздо больше, нежели проясняет, но в этом отчасти и состоит функция и гениальность идеологов. В настоящее время принцип laissez innover представляет собой ведущую идеологию технологического импульса в американском обществе, иначе говоря идеологию тех учреждений, которые монополизируют передовую технологию и извлекают из нее выгоды, и тех социальных классов, которые усматривают в свободной эксплуатации своей технологии наиболее надежную гарантию своей власти, общественного положения и богатства… В результате технологическая рациональность сегодня столь же нейтральна, как рыночная рациональность столетие назад».[31]

По убеждению Макдермота, «речь идет об основах новейшей идеологии агрессивных правых сил в нашей стране», которые во имя научно-технического прогресса осуществляют самую настоящую апологию государственно-монополистического капитализма. «Именно эта доктрина, — подчеркивает он, — связана с интересами элиты, правящей нашей страной, и с ее экспансионистской политикой во всем мире. Отнюдь не случайно, что глашатаи этой доктрины — всякие ростоу, бжезинские, хантингтоны и каны (назовем лишь несколько одиозных имен) — находятся среди наиболее ярых, неразоружившихся сторонников холодной войны у нас… Многие силы американского общества, враждебные демократии, сплотились над знаменем laissez innover».

«Большой бизнес» требует от своих идеологов заблаговременного отпущения грехов, которые намеревается совершить в предстоящем будущем. Буржуазные футурологи, вроде Кана и Винера, Бжезинского и Хантингтона, в своих прогностических откровениях как раз и стараются обеспечить его такими индульгенциями.

<p>Футурологические инвестиции и идеологические дивиденды</p>

Особая роль в развитии футурологических концепций в Соединенных Штатах принадлежит Гудзоновскому институту, директором которого является небезызвестный Герман Кан. Институт представляет собою типичное порождение так называемого «бума прогнозов» на Западе.

Кану нельзя отказать в дальновидности. Он одним из первых понял, что повальное увлечение социальным прогнозированием, футурологией, — это не какая-то преходящая мода в науке, а в определенном смысле насущная потребность. Если в прежние исторические эпохи глубокие общественные преобразования обычно растягивались на многие поколения, то ныне они как бы сжались во времени: века умещаются в десятилетия, десятилетия — в годы. Вот почему многие социальные последствия человеческой деятельности, носившие прежде характер отдаленных и побочных, ныне все больше превращаются в прямые и непосредственные. В этих условиях предвидение приобретает исключительно важное значение для общества. Социальные последствия открытий и технических изобретений, экономической деятельности и текущих политических решений надо знать заблаговременно, пока стремительный ход событий не превратился в необратимый стихийный процесс, на который слишком поздно и не в наших силах воздействовать.

Гудзоновский институт — не только научный центр, всецело поглощенный так называемым «исследованием будущего». Он вместе с тем явно претендует на то, чтобы служить прообразом научно-исследовательского учреждения в будущем. Разместившийся в нескольких небольших зданиях псевдонорманнского стиля, он насчитывает всего около ста сотрудников; I половина из них — ученые-эксперты, другая — вспомогательный и административный персонал. Это не так уж много, скорее даже весьма скромно по современным масштабам. По мнению же его директора, это почти оптимальная величина для научного коллектива: лучше иметь постоянных первоклассных консультантов за стенами института, чем сотни посредственностей в его стенах. И среди консультантов, привлеченных Каном, — Реймон Арон, Дэниел Белл, Ганс Бете, Кеннет Боулдинг, Сидней Хук, Карл Кейзен, Генри Киссинджер, Макс Лернер, Эдвард Теллер и десятки других не менее громких имен, которыми мог бы кичиться любой университет на Западе.

В библиотеке гораздо больше научных докладов, правительственных отчетов и прочих документов и материалов, чем книг и журналов. Главное же достояние института — это, как говорит Кан, сотни «человеко-лет накопленного опыта в изучении будущего и исследовании политических проблем».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих загадок Африки
100 великих загадок Африки

Африка – это не только вечное наследие Древнего Египта и магическое искусство негритянских народов, не только снега Килиманджаро, слоны и пальмы. Из этой книги, которую составил профессиональный африканист Николай Непомнящий, вы узнаете – в документально точном изложении – захватывающие подробности поисков пиратских кладов и леденящие душу свидетельства тех, кто уцелел среди бесчисленных опасностей, подстерегающих путешественника в Африке. Перед вами предстанет сверкающий экзотическими красками мир африканских чудес: таинственные фрески ныне пустынной Сахары и легендарные бриллианты; целый народ, живущий в воде озера Чад, и племя двупалых людей; негритянские волшебники и маги…

Николай Николаевич Непомнящий

Приключения / Научная литература / Путешествия и география / Прочая научная литература / Образование и наука
Агрессия
Агрессия

Конрад Лоренц (1903-1989) — выдающийся австрийский учёный, лауреат Нобелевской премии, один из основоположников этологии, науки о поведении животных.В данной книге автор прослеживает очень интересные аналогии в поведении различных видов позвоночных и вида Homo sapiens, именно поэтому книга публикуется в серии «Библиотека зарубежной психологии».Утверждая, что агрессивность является врождённым, инстинктивно обусловленным свойством всех высших животных — и доказывая это на множестве убедительных примеров, — автор подводит к выводу;«Есть веские основания считать внутривидовую агрессию наиболее серьёзной опасностью, какая грозит человечеству в современных условиях культурноисторического и технического развития.»На русском языке публиковались книги К. Лоренца: «Кольцо царя Соломона», «Человек находит друга», «Год серого гуся».

Вячеслав Владимирович Шалыгин , Конрад Захариас Лоренц , Конрад Лоренц , Маргарита Епатко

Фантастика / Самиздат, сетевая литература / Научная литература / Ужасы и мистика / Прочая научная литература / Образование и наука / Ужасы