В лабиринтах судьбы

– А мне нечего бояться, – вызывающе заявила Катерина. – Я в наркобизнесе самая последняя шестерёнка. В изготовлении наркотиков не участвую, не переправляю их через границу и не распространяю. Если и привлекут кого, так только не меня, потому что я ничего не знаю. Всё, Жигарёв, катись колбаской. И никогда больше не появляйся на моём пути. Не смей разыскивать дочь, я тебе этого не прощу. Анюта до сих пор уверена, что ты был ей не родной отец, и, к тому же, много лет назад погиб в Афганистане.

– Хорошо, я ухожу, – с грустью произнёс Сергей. Всё ещё не теряя надежды пробудить у бывшей жены здравые рассуждения над происходящими событиями, он, словно бы невзначай, извлёк из нагрудного кармана маленький китайский диктофон «Олимпус». Подержав его несколько секунд на ладони, как бы взвешивая ценность записанной информации, закончил свой визит словами:

– Смотри, как бы тебе потом не пришлось сожалеть. Я вывернусь наизнанку, но банде твоего брата кислород перекрою. В этом ты можешь не сомневаться. – Сергей постоял несколько секунд, затем добавил:

– Надумаешь принять моё предложение – найдёшь меня в гостинице «Свердловск». У тебя на размышление ровно сутки. Завтра вечером я уеду.

Посмотрев напоследок пристально в глаза бывшей жены, он медленно затворил за собой дверь её кабинета.

Катерина очень долго сидела, не шелохнувшись, размышляла над последними словами Жигарёва. Потом извлекла из стола большую трубку радиотелефона «Панасоник», вытянула до упора антенну и набрала номер Небаскина.

– Игорь, Жигарёв только что был у меня. Он очень много знает о нашем бизнесе, – скороговоркой произнесла она, едва дождавшись окончания длинных гудков.

– Давай встретимся через полчаса в сквере, – проговорила трубка голосом Небаскина.

– Хорошо, я буду через полчаса, – сказала Катерина и нажала на кнопку отбоя. Потом ладонью вогнала антенну обратно в корпус и положила трубку в свою дамскую сумку.

Из помещения турфирмы Сергей Жигарёв вышел злой. В нём ещё теплилась надежда на то, что его бывшая жена образумится и поступит так, как он ей предложил. Но эта надежда таяла с каждым его шагом. Те преображения, которые произошли с Катериной, в которых он сам смог убедиться воочию, не позволяли ему рассчитывать на радужные ожидания. Скорее всего, она незамедлительно позвонит Адмиралову, расскажет брату всё начистоту и будет ждать от него дальнейших указаний.

«Ну и хрен с ней, если она так поступит, – подумал Сергей, шагая к остановке трамвая. – Я дал ей шанс выпутаться из дерьма, а уж как она им воспользуется – не моё дело. Главное, дочь Анюта незапятнанная и находится далеко за пределами страны. Она счастлива, ей ничего не угрожает, и я за неё спокоен. А разговоры Ектерины Борисовны с Адмираловым пусть прослушивает служба Щеголькова. Полковник профессионал, ему и карты в руки. Ликвидация наркотрафика и поимка наркодельцов – его задача. Посчитает нужным привлечь меня в ходе операции – флаг ему в руки, я всегда, как пионер, готов помочь правоохранительным органам».

Так думал Сергей Жигарёв, наивно полагая, что вышел из игры без потерь. В этот момент он не мог знать, что Адмиралов, интуитивно почувствовав опасность, уже принял меры предосторожности. Он запретил Катерине звонить ему в Патайю по служебному телефону из её офиса. Сотовой связи на территории России ещё не было, появились лишь массивные радиотелефоны с ограниченным радиусом действия. Один из таких аппаратов и был у Екатерины Небаскиной. О его существовании знали лишь немногие люди из близкого окружения Адмиралова. Номер был зарегистрирован на одинокую старушку в возрасте восьмидесяти пяти лет, которая никогда никому не звонила. База была установлена на крыше жилого дома. Напрасно старались люди Щеголькова перехватить переговоры Екатерины Небаскиной. Ни после ухода Сергея Жигарёва из офиса турфирмы «Восток», ни в течение всего дня и ночи звонков из кабинета его бывшей жены зафиксировано не было. «Прослушка», которую установили оперативники на линии её квартирного телефона, также не дала никаких результатов. Словно и не было у неё волнительной встречи с бывшим мужем.