В крови (ЛП)

Лайонс, ссутулившись, курил около пассажирской двери. Ветерок развевал его кудрявые светлые волосы. Он взглянул на Хэзер, щурясь от солнца. Вокруг его зеленых глаз виднелись морщинки, которые придавали ему строгий вид и мужественность Человека Мальборо[21]. Высокий и худой, он носил потертые джинсы, серую толстовку от Plan B и черную обувь от Ripper. Она бы дала ему тридцать с небольшим, но подозревала, что в сердце он навсегда останется двадцатилетним.

— Нашла то, что искала? — спросил он, выпрямившись. Затем бросил сигарету на асфальт. Затоптал ее своими рипперсами.

— Да, сэр. Я ценю, что вы пошли со мной в ваш выходной.

Лайонс пожал плечами.

— Не проблема. Рад помочь.

— Что ж, это было не обязательно, — сказала она. — И спасибо за то, что взяли файл полиции Портленда на Хиггинса для сравнения с файлом Бюро на Молотка-Гвоздодера.

— Снова рад помочь. Особенно кому-то вроде вас.

— Кому-то вроде меня? Что вы имеете в виду, сэр? — Хэзер открыла пассажирскую дверь Trans Am и быстро скользнула на водительское сиденье из черной кожи. Она взяла ремень безопасности и пристегнулась.

Лайонс сел на пассажирское сиденье и закрыл дверь. Он застегнул ремень безопасности.

— Я имею в виду, помимо коллеги агента, тому, кто лично заинтересован в деле.

Запах его одеколона витал в воздухе. Таким одеколоном, Drakkar Noir, насколько помнила Хэзер, пользовался ее брат, но в данном случае аромат с нотками лимона, сандалового дерева и янтаря был приправлен запахом сигарет.

— Все эти «сэр» слишком официальны для выходного дня, — добавил он с улыбкой. — Как насчет того, чтобы ты звала меня Алекс, а я буду звать тебя Хэзер?

— Круто, какое совпадение, что это мое имя.

— Красивая, умная и с чувством юмора, — усмехнулся Алекс. — Убийственная комбинация.

— Вы только что сделали мой день лучше… Алекс.

— Так, каковы твои мысли о деле после пересмотра?

— Возможно, Хиггинс повинен в убийстве моей матери, — сказала Хэзер.

— Но я хотела бы знать наверняка.

— Я прекрасно понимаю.

Хэзер повернула ключ зажигания. Мотор Trans Am заурчал. Она надавила на газ и переключила на пятую передачу, плавно вливаясь в движение на трассе I-5.

— Могу я задать тебе вопрос? — спросил Лайонс.

— Конечно.

— Каково это было, взять Элроя Джордана? Я имею в виду, даже после провала судмедэксперта, которая объявила его мертвым в Пенсаколе, ты все- таки нашла его.

Хэзер сфокусировала взгляд на дороге, выводя Trans Am на скоростную полосу, чтобы объехать фуру, транспортирующую Budweiser[22], но ее пальцы сжались на руле.

— Просто крупно повезло, — сказала она.

— Просто крупно повезло? — Лайонс рассмеялся. — Эй, не нужно ложной скромности. Прими свою славу. Я уверен, черт возьми, она заслужена. Ты выследила этого ублюдка и отправила туда, где ему самое место, в землю.

Бюро называло ее убийцей Джордана и героиней, хотя они знали правду, правду, о которой никто не говорил вслух, правду, которую и она, и власти хотели бы похоронить, но по очень разным причинам.

Она должна была продолжать дышать и защищать Данте.

Они коллективно прикрывали свои задницы.

А судмедэксперт в Пенсаколе, которую Лайонс так небрежно упомянул? Та, кому приказали фальсифицировать отчет о вскрытии? Совершила самоубийство. Порезала запястья в ванне. Оказалась на одном из своих же столов для вскрытия.

Очень удобное самоубийство.

Хэзер с дрожью поняла, насколько далеко могло зайти коллективное прикрытие задниц, но это не удивляло ее, не после Нового Орлеана. Но самым худшим оказалось собственное молчание, молчание, которое — не важно, насколько необходимое — заставляло ее чувствовать себя соучастницей.

— Да, хорошо. Но я хотела бы, чтобы вместо этого Джордан встретился лицом к лицу с родными своих жертв в суде, — наконец ответила она. — Кажется, он отделался слишком легко.

— Преступники часто так отделываются.

— Преступники, да, — согласилась она. — Но с каждым новым арестом я надеюсь, что это изменится.

— Аминь, сестра. — Лайонс помолчал, а затем сказал: — Я слышал, что ты тоже поймала пулю. Как себя чувствуешь? Ты отлично выглядишь для женщины, которая почти умерла три недели назад.

— Я отвечу на твой вопрос, — произнесла Хэзер легко и непринужденно, — если ответишь на мой.

— Давай его сюда.

— Я видела, как ты положил что-то в карман, когда вышла из леса. Ты записываешь этот разговор?

— Что-то в моем кармане? Я не уверен… — Лайонс вдруг рассмеялся. — Моя сестра. Я звонил своей сестре, спрашивал, нужно ли что-нибудь купить по пути домой.

Хэзер посмотрела на него. Их взгляды встретились, веселость мелькнула в его глазах. Интуиция говорила: «Он сказал правду». Часть напряжения ушла, и она ослабила хватку на руле.

— Так это ФБР-овская подозрительность или природная паранойя?

Хэзер усмехнулась:

— ФБР-овская подозрительность, — призналась она. — Но теперь я не знаю, как от нее избавиться.

— Еще раз аминь, сестра. Так, теперь мой вопрос?

— Моя травма не была такой страшной, как ты мог слышать. — Резкое бип-бип телефона прервало ее.

— Это твой или мой? — спросил Лайонс, залезая в карман толстовки.