В команде Горбачева: взгляд изнутри

Для меня вторая половина съезда была связана с работой его Редакционной комиссии, которую мне было поручено возглавлять. Основной документ съезда, в отличие от прошлой практики, от начала и до конца был подготовлен самой Редакционной комиссией. Впрочем, силы ее были немалые: шестьдесят восемь народных депутатов, представляющих все регионы и республики, все социальные слои общества, все общественно-политические движения. Членами комиссии активно работали Рыжков и Ельцин, Назарбаев и Зайков, Рой Медведев и Павел Бунич, Дайнис Иване и Марью Лауристин. Пять пленарных заседаний комиссии проходили в обстановке живой и острой дискуссии, сопоставления мнений и точек зрения и в этом смысле были как бы продолжением работы съезда.

Проект, подготовленный Рабочей группой комиссии в составе Медведева, Абалкина, Попова, Кудрявцева, Лауристин, Лаврова, Адамовича, Примакова, Лаптева содержал в себе некую сумму политических выводов и оценок, касающихся внутренней и внешней политики и вместе с тем был достаточно конкретным, включал поручения Верховному Совету, Совету Министров по широкому кругу вопросов. Он открывался краткой преамбулой, провозглашавшей, что "Съезд народных депутатов берет на себя всю полноту государственной власти в стране". Тем самым реализовалось выдвинутое Сахаровым и другими депутатами предложение принять специальную декларацию на сей счет. Сделано это было спокойно, без излишней драматизации и надрыва.

Учтены и многие другие идеи, высказанные депутатами различных направлений и групп. Всего комиссией в ходе работы съезда взято на учет и проанализировано 702 проблемных вопроса и предложения, прозвучавших в зале или поступивших непосредственно в комиссию. Часть из них нашла отражение в постановлении, часть передана для рассмотрения в Верховный Совет, его комиссии, в правительство. Документ завершался призывом ко всем слоям нашего общества к объединению во имя перестройки и вывода страны на современные рубежи социально-экономического развития.

К заключительному дню съезда — 9 июня в депутатской массе ощущалась заметная усталость, хотя наиболее рьяные и неутомимые по-прежнему рвались в бой.

В перерыве я еще раз собрал комиссию, чтобы согласовать поправки к розданному депутатам проекту. Тут вновь разгорелась жаркая дискуссия. Особенно острой она оказалась по военным вопросам. Начальник Генштаба Моисеев предложил зафиксировать в постановлении, и категорически настаивал на этом, принцип экстерриториального прохождения военной службы. Мои доводы, что такая норма больше подходит для будущих законов и других актов, регулирующих воинскую службу, что обсуждение такой поправки на съезде может вызвать негативную реакцию, особенно со стороны республик, не помогли. В конце концов нашли более общую, компромиссную формулу и по этому вопросу, тем более, что поджимало время: Горбачев заканчивал свое заключительное слово и надо было идти на трибуну докладывать съезду проект постановления.

В течение десяти минут я доложил итоги работы Редакционной комиссии, прокомментировал характер и содержание предложенного комиссией проекта, после чего он был поставлен на голосование и принят съездом за основу подавляющим большинством при девяти против и сорока воздержавшихся. Это было одно из самых единодушных голосований. Проект поддержало большинство и оппозиционно настроенных депутатов из зарождающейся Межрегиональной депутатской группы.

Я столь подробно остановился на подготовке постановления съезда потому, что эта сторона работы съезда очень поучительна, ибо показывает, что даже при наличии острых разногласий можно вести плодотворный диалог и добиваться консолидирующих результатов, проводя центристскую линию здравого смысла и отторгая конфронтационные крайности. Этот опыт в дальнейшем пригодился в работе над Программным заявлением XXVIII съезда КПСС. В более широком общеполитическом плане он был применен и в Ново-Огаревском процессе.

И еще один момент. После съезда мне пришлось много раз выступать в различных аудиториях и почти каждый раз отвечать на один и тот же вопрос: почему на съезде отмалчивались члены Политбюро? Такой упрек в свой адрес в свете изложенного выше считаю неоправданным. В целом же выступления представителей руководства КПСС, и прежде всего Горбачева, Рыжкова, Лукьянова, более чем достаточно представили позиции Политбюро. Если бы каждому из 20 членов, кандидатов в члены Политбюро и секретарей ЦК предоставлялось слово (всего на съезде выступило примерно 80 ораторов), то это был бы не Съезд народных депутатов, а нечто другое.