В кольце страха

Тот качнул головой, но прежде, чем успел сказать хоть слово, рядом зашевелилась Зарайна. Слабо застонав, она открыла глаза, вновь неестественно черные, резко села на ковре и вполне ожидаемо потянулась ко мне, попытавшись схватить за шею.

Ее руки поймали воздух. Предугадав развитие событий, я успела отшатнуться и вскочила на ноги. Дальше Зарайну перехватил Талейн и, пока она билась в его руках, пытаясь высвободиться, крикнул мне:

— Уходи! Я найду тебя, как только ее успокою!

Повторять дважды не понадобилось. Я понятливо выскользнула за дверь, понадеявшись на то, что, потеряв меня из виду, сестра быстрей успокоится. Сначала хотела подняться в спальню, но память недавних событий оказалась слишком свежа. Идти туда, где пережила самые страшные минуты в своей жизни, я побоялась. Просто села на ступеньку у подножия лестницы, ведущей наверх, и задумалась.

Значит, перстень, будучи артефактом, пробуждает в человеке скрытые и явные страхи? И действительно, это Зарайна держала меня за руку. Выходит, всем, что со мной произошло, я обязана кольцу? Этой маленькой неуклюжей вещице? Но это смешно! Впрочем, с артефактами — неважно, какие они на вид, — шутки однозначно плохи, это неоспоримый факт. Но чтобы совместить кольцо и страхи…

А какие они, мои страхи?

Прежде всего я испытываю страх за близких. Следует признать, что этот страх я прочувствовала сполна: благополучие моей семьи оказалось под угрозой. Также я боюсь потерять Талейна. Сбылось и это: мы расстались, причем так страшно и некрасиво, что и врагу не пожелаешь. В итоге я осталась одна — сказался страх одиночества. Монастырь — это мой вечный страх потерять свободу, которой я дорожу.

Ситуация с Дейном — мой страх, в котором я не хотела признаваться даже самой себе: я до сих пор в глубине души боюсь, что он любит не мою сестру, а меня в ней. Особенно после присланного некогда портрета из Лиода. Пусть автор до сих пор не обозначил себя, догадаться, что это Дейн, нетрудно. Только ему жену свою рисовать надо, а не княгиню соседнего города. И этот страх я заталкиваю в самую глубину души, прячу ото всех, потому что он настолько нелепый, насколько и вероятный.

Получается, артефакт извлек этот страх наружу, позволив мне на собственной шкуре испытать возможные последствия? Отчуждение сестры, потеря верных друзей, одна за другой неудачи при добывании осколков кристалла — тоже мои внутренние страхи. Даже страх старости — увы, как любая женщина, я хочу всегда оставаться молодой и привлекательной.

Но главное, сбылся мой самый главный страх: запутавшись в хитроумной лжи той, которую по незнанию и заблуждению подпустила к себе ближе всех, я превратилась в орудие убийства. Да, я никого не убила, даже пребывая в собственном страхе. Но в полной мере испытала страшное чувство вседозволенности, всемогущества и безнаказанности. Вкусила эту пугающую смесь — бесчувственную, хаотичную, безжалостно сметающую всех и вся на своем пути.

А также смерть: я испила эту чашу страха до дна, полностью, до последнего глотка…

— Я погрузил Зарайну в восстанавливающий сон и устроил в одной из гостевых спален, приставив к ней круглосуточную охрану. Охранное заклинание навешивать не стал. На твоей сестре чужая магия. Они могут оказаться несовместимыми, что может плохо сказаться на ее рассудке. Я не стал рисковать.

Знакомый голос вырвал меня из состояния задумчивости. Талейн присел рядом на ступеньку, покрытую ковровой дорожкой, и ласково обнял мои плечи:

— Заклинание на ней сложное. Пока не найду способ его снять, пусть отдыхает, а то силы порядком растеряла. Ты, кстати, не хочешь составить ей компанию? Тоже на ногах еле держишься.

— Не сейчас. — Я обезоруживающе улыбнулась. — Пока не разберусь во всем, спать не буду, а то страшные сны замучают.

— Допустим, мне такая постановка вопроса не слишком нравится, но так и быть, договорились! — попытался улыбнуться в ответ Талейн. Но голос, несмотря на мягкость, выдал крайнее напряжение его обладателя. — Вернемся к страхам, я не закончил свой рассказ. Артефакт не просто погружает человека в мир его страхов, он сводит его с ума и тем самым убивает. Причем для воздействия его мало просто надеть на палец, иначе все, кто его носили, запросто сходили бы с ума. Действие перстня строго направленное: читается заклинание, чаще с именем определенной жертвы, и через ободок кольца пропускается принадлежащая ей вещь. Поэтому я уверен, что заклинание читалось на твое имя, а Зарайну решили использовать как наиболее приближенного к тебе человека, которому ты безоговорочно доверяешь. Учитывая тот факт, что я не могу снять кольцо с ее пальца, мое предположение более чем верно — до тех пор, пока артефакт не выполнит свое предназначение, его невозможно снять. Вернее, можно лишь в одном случае: если наложивший заклинание по какой-либо причине отменит свое решение.