В клетке. Вирус. Напролом

– Например, то, что вынудило его перерезать себе глотку? – спросила Ванн.

– Наверное.

– Ох уж эти ваши «наверное», – сказала Ванн и затянулась сигаретой.

– Тони все время пишет программы для нейронных сетей, – убеждал я ее. – А еще его нанимают компании для тестирования защиты сетей и поиска неисправностей. Он точно знает, что искать. Или хотя бы сможет заметить что-нибудь крайне необычное.

– Упомянутый Тони и есть ваш новый сосед?

– Да, – подтвердил я. – Он уже делал конфиденциальную работу для правительства. Имеет код поставщика и все такое.

– Дорого берет?

– А это важно?

– Разумеется, важно, – перенимая у меня эстафету раздражения, проворчала Ванн. – Одному из нас придется писать отчет обо всех наших сторонних тратах. И если отчет не понравится, будет много крика. Достанется и мне, и вам.

– Думаю, оно будет того стоить.

– Ладно, пусть занимается, – еще раз затянувшись, решила Ванн. – Если начальство начнет возбухать, я скажу, что это связано с «Лаудон фарма».

– И они заплатят, – заверил я.

– Не исключено.

– Точно заплатят, ведь там обязательно что-то обнаружится, – уверенно заявил я и рассказал Ванн про свой ночной мозговой штурм.

– И часто вы этим занимаетесь? – спросила она, когда я закончил. – В смысле, швыряете всякие штуки в пространство, а потом соединяете их линиями?

– Когда не могу заснуть? Да, часто.

– Вам надо поискать другие ночные забавы, – посоветовала Ванн.

– Я даже не собираюсь это обсуждать.

Ванн криво усмехнулась, затянулась в последний раз и убрала сигарету в карман.

– Вообще-то, за Хаббарда я бы не стала браться, пока у нас не появится достаточно улик против него. А когда они появятся, я бы хотела застать его врасплох. Конечно, можно допросить Кассандру Белл, но парни из отдела борьбы с терроризмом после событий на «Лаудон фарма» наверняка уже засунули ей микроскоп в толстую кишку, чтобы все проверить, так что с нами она, может, и не захочет разговаривать, а даже если захочет, им едва ли понравятся наши раскопки на их делянке. А как звали ту женщину-интегратора, которую использовал Шварц?

– Бренда Риз.

– Сегодня постучусь к ней и послушаю, что там загремит внутри, – пообещала Ванн.

– Я пойду с вами? – спросил я.

– Нет. Раз уж вы, кажется, сами тут составили для себя план работ, вам надлежит отправиться в Калифорнию и отследить денежный перевод, а потом навестить тот «Город надежды» и узнать, что из всего этого можно выжать. Надеюсь, так вы утолите свою жажду деятельности.

– А как насчет Тони? – спросил я.

– Дайте мне его данные, я сама ему все объясню и сегодня же проведу в морг, – сказала Ванн. – Если он окажется треплом, все расходы я вычту с вас.

– Он не трепло, обещаю.

– Ему же лучше, если так. Мне совсем не хочется грохнуть его, а потом подставлять вас за убийство.

– Что-то это мне напоминает, – заметил я.

– Моя угроза кого-то убить вам о чем-то напомнила? – удивленно спросила она. – Мы не так долго знакомы, Шейн.

– Вчера вечером я встретился с детективом Тринх.

– Неужели?

– Ну да. Среди прочего она поведала мне о том, что вы довели свою бывшую напарницу до попытки самоубийства.

– Надо же, – сказала Ванн. – Что она вам еще рассказала?

– Что у вас завышенные требования к своим сослуживцам, но не к себе; что вы небрежны и даже немного опасны, когда дело доходит до протокола, и что у вас есть пагубные пристрастия, которые и привели или в огромной степени поспособствовали тому, что вы ушли из интеграторов.

– А она сказала вам, что я еще жарю маленьких щенят на огне? – поинтересовалась Ванн.

– Нет. Но, наверное, имела в виду.

– Сами как думаете?

– Думаю, маленьких щенят вы не жарите, – признался я.

Ванн улыбнулась:

– Я о том, что Тринх действительно сказала.

– Мы с вами работаем третий день, – начал я. – Сначала вы гоняете меня и в хвост и в гриву, против чего я, кстати, не возражаю, а потом вдруг учиняете такую хрень, как здесь сегодня, когда разрешаете кучке засранцев с ружьями преспокойно свалить, вместо того чтобы предъявить им обвинение в нападении. Если бы они обратились к адвокатам, ваша угроза припаять им сорок третью главу не украсила бы ваше личное дело.

– Заметили, значит.

– Заметил, – подтвердил я. – Так что это я могу расценивать как «небрежность». Также я заметил, что вы много курите, а когда мы с вами разговариваем после шести вечера, вы всегда оказываетесь в баре и ищете, кого бы склеить. Насколько я могу судить, на вашу работу это не влияет, а свое свободное время вы вправе проводить, как захотите. Поэтому мне на самом деле все равно, хотя я и считаю, что травить свои легкие инсектицидом в общем и целом скверная идея.

– Вы полагаете, все это имеет какое-то отношение к моему интеграторству?

– Не имею ни малейшего представления, – сказал я. – У меня не возникло чувства, будто вы так уж сильно торопитесь поведать мне о своем прошлом, из чего напрашивается вывод, что тогда произошло нечто по-настоящему хреновое. Но это ведь ваше дело – рассказывать или нет. То же самое касается ваших тёрок с Тринх, ведь совершенно очевидно, что она точит на вас зуб.

– Весьма образное выражение, – заметила Ванн.