В каменном мешке

Ольга все же отправилась в душ. Когда Борис вошел в номер, который им выделила администрация, он услышал плеск воды из-за двери совмещенного санузла. Игорь все валялся на диване, но теперь он листал глянцевый проспект с видами заснеженных гор. Увидев входящего Бориса, Чистяков рывком поднялся и сел на диване.

– Ну, как? – поинтересовался он. – Какие ценные указания поступили?

– Мы в полной заднице, Игорек, – хмуро ответил Мостовой, усаживаясь в кресло напротив друга. – Ты даже не представляешь в какой!

– Не понял? – удивился Чистяков. – Мы что, нашли труп лидера международной преступной группировки? А сейчас сюда летят вертолеты с его вооруженными сторонниками и нашим спецназом?

– Если бы! – со злостью ответил Мостовой. – Эта вонючая дыра осталась без всякой связи с внешним миром.

– Ф-фу! Борька, я тебя не узнаю! – удивился Чистяков. – «Задница», «вонючая дыра»! Ты чего это ударился в такие сравнения? И это ты – монумент невозмутимости, хладнокровия и воспитанности. Вот Ольга бы тебя услышала! Сразу все твои потуги оказались бы напрасными.

Чистяков прозрачно намекал на то, что Борис был тихо и безнадежно влюблен в Синицкую. Он любил ее, ничем не выдавая своих чувств. Знал об этом только Чистяков. Причем знал и не одобрял. На его взгляд, Синицкая была девушкой взбалмошной, своенравной и импульсивной. Не такая подруга, по мнению Игоря, нужна была другу.

– Ольгу оставь в покое, – сразу набычился Борис.

– Молчу! – примирительно сказал Игорь и выставил перед собой ладони. – Молчу, как рыба об лед. Так что случилось?

– Кто-то недавно проник в узел связи, вскрыл помещение и раскурочил аппаратуру связи. Основательно и наверняка.

Лицо Чистякова вытянулось.

– О-хре-неть! – тихо произнес он. – Вот это мы попали.

– Не то слово, – согласился Борис. – Ольге будем говорить?

– Если скажем, она нас из номера не выпустит. Да еще дверь забаррикадирует.

– Ладно. Соврем для пользы дела. Давай, действительно, сходим в бар, жратвы какой-нибудь возьмем. Что-то у меня урчать в животе начало. А по дороге все и обсудим.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла разрумяненная Синицкая в шлепанцах, большом ярко-желтом банном халате. На лице девушки было написано невероятное блаженство. Спасатели, помня уговор, дружно расплылись в улыбке.

– С легким паром, Оленька, – сладко пропел Игорь, – как водичка?

– Вот это кайф, ребята! – ответила девушка, поправляя халат на груди. – Ну, как там наша милиция? Что сказали, какие инструкции дали?

– Чего они могут сказать? – равнодушно пожал плечами Мостовой, избегая смотреть Ольге в глаза. – Приняли к сведению. Проверят все данные, которые я им передал, а как только расчистят дорогу, то сразу же пришлют оперативную группу.

– Пожелания, рекомендации? Ты сказал им, что вы тут замыслили собственное расследование? – подозрительно спросила Ольга.

Она подошла к коллегам и уселась во второе кресло рядом с Мостовым. Ее чистенькие гладенькие коленки оказались прямо перед глазами Бориса и почти касались его мощных коленей. От такой близости объекта воздыхания, запаха геля для душа и чисто вымытого девичьего тела глаза Мостового затуманились. Голос влюбленного спасателя стал каким-то сдавленным и хриплым, а глаза забегали по сторонам, лишь бы опять не наткнуться взглядом на эти волнующие душу коленки.

– Я, конечно, предложил, – начал бубнить Мостовой, прокашлявшись, – они предложили не лезть. Сказали, что преступник и так никуда не денется.

– Вот-вот, – обрадованно заявила Ольга. – А я что вам говорила, сыщики доморощенные!

– Оля, мы решили сходить в бар, – весело сообщил Чистяков, чтобы отвлечь внимание девушки от смущенно бормочущего друга. – Купим чего-нибудь перекусить. Ты как?

– Я на ночь не ем, а вот чайку бы с лимончиком после душа выпила. Но вы возьмите себе, вы-то голодные, наверное, как волки.

– А то! – с неподдельным энтузиазмом согласился Чистяков и вскочил с дивана. – Пошли, Боря. А ты, подруга, запрись и никому не открывай, пока мы не вернемся.

– Вы чего боитесь? – насторожилась девушка.

– Мало ли, – стал выкручиваться Чистяков, испугавшись, что мог выдать истинное положение дел. – Видела, по коридорам пьяные шатались. Занесет кого-нибудь в этот коридор, а ты тут одна, беззащитная и робкая…

– Я беззащитная и робкая? – с угрозой в голосе переспросила Ольга и показала свой чистенький кулачок. – Еще не родился на свете тот нахал, который меня сможет обидеть. Так накостыляю, что мало не покажется.

– Ясное дело, ты у нас аэробикой занимаешься, – закивал Игорь, – но все-таки запрись. Так спокойнее. А мы тебе чайку горяченького!

– Ладно, топайте, курортники, – махнула рукой Ольга.

Мостовой и Чистяков вышли из номера и, убедившись, что ключ изнутри повернулся в замочной скважине, не спеша двинулись в сторону бара.

– Что-то тебя еще напрягает, Боря? – спросил Игорь, глянув в сумрачное лицо друга.

– Да, директор этот! – махнул рукой Мостовой. – Какой-то он «ни рыба ни мясо».

– Что, боится всего?

– Не пойму. То вроде правильно мыслить и говорить начинает, а то как будто его подменили.