В горы к индейцам Кубы

Козел, который будет принесен в жертву вместо живого брата, сначала, как и каждый другой член абакуа, должен быть, естественно, посвящен. «Присягает» он в фамбе. На его тело наносятся желтым мелом предписанные анафоруана.

Невидимое экуэ жертву принимает. Как бы издали я снова слышу страшный голос леопарда. Вся третья часть трагедии развивается на пространстве перед храмом, около дерева.

К многочисленному коллективу артистов здесь присоединяются насако (колдун), иреме (очиститель) и другие. Все вместе они теперь готовят будущую жертву на ее пути к экуэ. Насако ее очищает танцем и особым магическим лекарством, другой обмахивает ее живым петухом, чтобы на его крыльях «отлетело от посвящаемого всякое зло».

А пока барабаны бьют все быстрее. Экуэ уже требует свою жертву, и нужно определить брата, который козла убьет. Но кто убьет козла, козла, который теперь уже, как и каждый из присутствующих, освящен? Кто убьет, кто посмеет убить «брата», который присягал? Энкрикамо — барабанщик — призван определить, кто будет палачом.

Теперь лучше всего бы отвернуться, ибо назначенный барабанщиком палач острым ножом отрезает голову от тела освященного «брата» и наполняет кровью приготовленную чашу. Потом в фамба часть этой крови выпьют все посвященные братья.

Остаток ее приносится в жертву экуэ. А голову мертвого козла привязывают к барабану, в котором якобы пребывает священная тайна.

Дальнейшая часть обряда меня провела по городу. Гуанабакоа, которого я до этого не знал. Все «артисты» отправились торжественной процессией в город.

Впереди шагает иреме, который очищает путь. За ним следуют остальные участники обряда. Они несут шкуру козла, принесенного и жертву раньше, хранимую в фамба, и свежую шкуру ныне принесенного в жертву. А за ними вслед шагают музыканты. Посреди оркестра на самом первом месте несут священный барабан и крест, который у абакуа является символом наивысшего бога, которого они признают, бога Абаси.

После возвращения из города следует завершающая часть действа. Кровь принесенного в жертву была уже выпита. Братья теперь могут воспринять и тело принесенного в жертву. Все вместе танцуют они вокруг чаши с ароматным мясом и радостно поют. Ибо принесенный в жертву козел, который представлял человека, — а это, как мне кажется, и есть смысл обряда — обновит их силы и отдалит собственной смертью смерть своих ныне пирующих братьев.

И такое завершение драмы имеет свой обоснованный смысл. Прежде ко всему действу присоединялся еще заключительный акт, своего рода эпилог и вместе с тем поучение, пояснение для зрителей. Теперь театрализованное представление о смерти заканчивается прославлением жизни: хотя и умер козел, который «братом», но миновал, не слышится уже голос экуэ, смерти, которая является покровительницей этого самого тайного из тайных афроамериканских мужских обществ.

Не убивайте

Участием в наиболее важном обряде абакуа в центре афрокубинских абакуа — Гуанабакоа увенчалось мое стремление к познанию культуры кубинских негров. Абакуа-самое тайное из тайных афроамериканских обществ, это самое неизвестное из неизвестных мужских объединений вызывало всегда, именно из-за своей полной замкнутости, самые разные а также самые страшные представления об обрядах, которые происходили и загадочных фамба. Рождались они из ошибок, а часто и из злого умысла. Вся антинегритянская ненависть рабовладельческой аристократии, все нападки на своеобразную, с первого взгляда мало понятную культуру афроамериканцев сосредоточились именно против абакуа. Их члены, а главным образом те иреме, или дьяволы, которые иногда покидали свои фамба и выходили во время карнавалов на улицы кубинских городов, считались исполнителями самых страшных преступлений. Дело зашло так далеко, что расисты начали ставить знак равенства между словом иреме, он же член абакуа, страшным словом «убийца». Обвинение, что абакуа убивают во время своих самых тайных обрядов людей, главным образом белых детей, в прошлом повторялось даже на страницах кубинской прессы.

Правда, конечно, иная. Ни одна абакуанская группа, разумеется, никогда ни одного человека не принесла в жертву. Правда. они убивают, чтобы принести в жертву божеству тело и кровь, но не человека, а козла.

Если заглянем, однако, в старые полицейские архивы дореволюционной Кубы, стряхнем пыль с переплетов старых судебных дел, то найдем там иногда действительные свидетельства о трудно понятных убийствах детей, которые произошли в нескольких местах острова. Убийствах, самое удивительное в которых было то, что убийца и убитый, как правило, друг друга вообще не знали, не питали друг к другу ни ненависти, ни зависти. Поскольку убийцы были обнаружены (что случалось часто, ибо — и это второе странное обстоятельство — убийцы, как правило, не скрывали совершенного преступления), суды их судили и с полным правом наказывали.