В городе Солнца

   А в это время все близлежащие к "Торту" кварталы города были сплошь оцеплены отрядами полиции... В гипершлемах, с бластерами и дубинками. И никому из простых граждан нельзя было появляться здесь, на близлежащих улицах. Мэр города ехал, сопровождаемый эскортом из литл-бусов класса "сфера", по девственно пустым улицам, без сопровождения овациями и криками приветствий.

   Даже проезжая по этим пустынным, безлюдным улицам, он всё равно боялся. Он знал о том, что происходило вчера. О том, что стало неожиданностью для всех властей города...

   "Началось, - думал мэр. Что это - лишь начало, было ясно даже ему, никогда не интересовавшемуся мнением народа о своем правлении. - Сколько лет - нет, десятилетий - город не потрясали политические лозунги... Последняя буча, помнится, была лет сорок тому назад. Информация о ней пылится под грифом "секретно". Оппозицию тогда задавили. И загнали, как крыс, в подполье. Вместе с ошивавшимися там вечно наркоманами и преступниками, ставшими на "Дорогу", их загнали в подземелье... А позже, и вход туда заложили. И уничтожили все их документы, этих оппозиционеров. Будто и не было этих людей никогда".

   Ступая по красно-желтому ковру в шахматную клеточку, проваливаясь в его глубокий ворс, открывая Золотые Врата, чувствуя положенную на свою голову корону, пожимая руки приветствовавших его гостей и принимая поздравления с кислой ухмылкой - всё время он, не переставая, продолжал затравленно вспоминать о беспорядках на улицах.

   "Я плохо что-то себя чувствую сегодня, - думал мэр. - И сердце пошаливает, и нервы. Вечером надо вызвать Профессора и Лилойю с успокаивающим массажем. Моя работа становится небезопасной, того и гляди, пырнет какой-нибудь отъявленный революционер из молодых. Артисты все они. Продажные шкуры... Кто их заказал? Кому они служат? Все политики - лишь куклы. Кто кукловод нынешних демонстрантов? Народ ведь в городе тих и безвреден. Мне об этом всегда сообщали средства массовой информации, проводившие тесты. Значит, есть тайный враг, финансирующий предприятие", - от волнения и жары нос мэра покрылся испариной.

   - Феогнид Соломонович! Вам плохо? - подскочил к нему из первых рядов Гондурас, всегда бывший на побегушках.

   - Здесь душно. Включите ещё дополнительные кондиционеры.

   - И кондиционеры, и фибры работают на полную мощь.

   - Тогда...Поменьше выступлений, и скорее в банкетный зал... Где я бы мог, наконец, присесть!

   - Хорошо, Феогнид Соломонович! Я шепну ведущим.

   А возле Пирамиды уже бушевала толпа. Ликующая от того, что в городе нашлись, наконец, лидеры. И можно было теперь опереться на плечо соседа и сказать ему всю ту наболевшую правду, что копилась годами... Что всегда отягощала сердце.

   Люди смеялись и плакали, пели и обсуждали политику, скандировали громко: "Свободу заключенным в КПЗ, свободу Отцу Даниилу!"

   Гипнокристалл на самый верх Пирамиды, ящерицей просочившись мимо столоначальников, охраны каждого из её ярусов, водрузил лично Рольф.

   - Мы тоже умеем играть в эту игру! - подмигнул он Шнобелю. Который увидал Рольфа снова в толпе. После того, как тот уходил "на дело"... И, приблизившись, словно задал ему безмолвный вопрос.

   - Всё получилось! Порядок, - ответил на этот не высказанный вопрос Рольф.

   Основные силы полиции были брошены в эти часы только на защиту мэрии и оцепление окружающего района. А люди Золотусского пока не подключились, так как их шеф был в обиде на Тараканова и не чинил демонстрантам препятствий. Он даже не против был бы отдать им в руки правительство: Феогнида Соломоновича. Который находился под попечительством его теперешнего врага... И выйти на сцену действий после: взять власть в свои руки, назначить своего ставленника, и расправиться и с "беспорядками", и с демонстрантами, наведя свой "порядок". Новый порядок.

   "Ничего, эти от меня потом никуда не денутся. Всех сотру. В свое время", - возможно, думал руководитель серых.

   Тем временем, толпа всё прибывала, и постепенно становилась реальной силой, напоминая о тех временах в прошлом, когда люди на этой земле могли выражать свое недовольство правительством, только окружая что-либо "живым кольцом". Иной управы здесь обычно не предоставлялось...

   Всегда далека от народа тоталитарная власть... А страна с такой властью - та самая "рыба", что "гниёт с головы"... И только когда метастазы этой головы полностью парализовали еле живое тело, вспыхнул бунт. Конечно же, "бессмысленный, кровавый и беспощадный". А какая ему была альтернатива? Продолжать медленно агонизировать до полного издыхания? Каковой была альтернатива для собравшихся здесь людей? Жить в постоянном страхе, в нищете, ненавидя друг друга, вырывая у окружающих жалкие крохи пропитания, заживо сгнивая телом и душой?