Читаем В году тринадцать месяцев полностью

— Да? — сказала Татьяна. — А любовь? Что ты думаешь о любви?

— Ничего не думаю, — ответил он. — А что?.. Я еще для этого слишком молод. Любить самому — это участь стариков. Пусть они и любят, а я предпочитаю, чтоб любили меня.

В тоне было что-то ужасно оскорбительное для некрасивой девушки, какой себя считала Татьяна. Он хотел ее поцеловать и, когда она отстранилась, равнодушно поинтересовался:

— У вас что, поцелуи не проходили?

— У меня уже есть тут один парень. Поэтому, если ты мне ничего другого предложить не можешь, вряд ли нам стоит целоваться, — небрежно сказала Татьяна.

На том и расстались.

Поцеловались они через два года, когда Анатолий приехал в театр, где Татьяна начинала свой третий сезон. Встретились на проходной, обнялись по-дружески, чмокнули друг друга в щеку. Подошла Кира, взяла его под руку, вытащила у него из кармана конфету, зашуршала бумажкой, разворачивая. Анатолий был вторые сутки в городе. «И, как видно, не скучал», — подумала Татьяна.

— Удивляюсь, — улыбнулась она.

— Чему?

— Моя подруга уже знает, где у тебя что лежит.

— А… Конфеты… Хочешь?

Татьяна не отказалась. Анатолий достал и для себя одну. Они сжевали по карамельке.

— Ну, а ты как? — наконец поинтересовался он. — Замуж не вышла?

Татьяна пожала плечами и, стараясь напомнить ему тот разговор в Москве, ответила:

— Есть тут у меня один парень. Художник наш, Николай. На этот раз, — она грустно усмехнулась, — на самом деле есть. А ты все тот же? Не состарился на столько, чтобы научиться любить?

— На столько не состарился, — он обнял Киру за плечи, — а немножко состарился.

2

Выходной день тянулся для Татьяны бесконечно долго. С утра и до девяти часов вечера она читала старую, изрядно потрепанную книжку, одну из тех, за которыми почему-то устанавливается очередь и которые дают только на один день или на один вечер. У этой книжки кроме перечисленных достоинств не было обложки и первых семнадцати страниц.

Прочитав, Татьяна со вздохом положила книжку на диван и позвонила Кире. К телефону подошла ее мать.

— Нет, это не Кира, — кокетливо прощебетала она.

— А Киры нет?

— Они пошли с Анатолием в магазин купить чего-нибудь к чаю.

— С Анатолием?

— Да. Смотрели телевизор, а потом захотели чаю, а у меня ни кусочка торта, ничего, как на грех. Так неудобно.

— Когда придет, скажите ей, что она может забрать книжку. Я прочитала.

Татьяна торопливо положила трубку, потому что зазвонил звонок в коридоре.

На лестничной площадке стоял Анатолий Белов с коробкой торта. Он сделал страшное лицо и попросил:

— Спрячь меня.

Татьяна запахнула халатик.

— От кого?

— За мной гонятся.

— Кто?

— Кира с тапочками.

— С какими тапочками?

— В которых перед телевизором надо сидеть.

Сняв пальто и спрятав в карман пиджака очки, Анатолий весело рассказывал, как было дело. Он выбил два чека: в гастрономический отдел и в кондитерский, Кира пошла брать вино, а он торт. И вдруг внутренний голос ему подсказал: «Анатолий, не пора ли тебе сбежать? А если пора, то не делай из этого трагедии, а делай юмор…»

— Жалко только, что она пошла за вином, а я за тортом, — засмеялся он, — надо бы наоборот. Но ведь я не знал, что осмелюсь прийти сюда.

В глазах его еще блестели искорки смеха, но он говорил уже серьезно.

— Я не ожидала, что ты придешь, — растерянно сказала Татьяна.

— Я и сам не ожидал.

— Тебе не следовало…

— Почему?

— Я не знаю. И что мне делать с тобой — не знаю.

— Чай пить со мной, что ж еще делать? Не пропадать же торту?

— Но у меня и чайника нет. Старый распаялся, нового еще не купила.

Она беспомощно улыбнулась, и на его губах заиграла ответная улыбка, готовая в любую секунду разразиться безмятежным смехом, если она только этого захочет и не будет делать трагедии из простых человеческих отношений.

— Ну, чего ты улыбаешься, победитель? — спросила Татьяна.

Он взял ее за руки.

— Ага, сдаешься?

Резко зазвонил телефон. Татьяна посмотрела на гостя, на аппарат, взяла трубку.

— Слушаю.

Звонила Кира.

— Иду, — сообщила она.

— Куда?

— К тебе.

— Зачем?

— Но ты же звонила, — Кира была удивлена, — сказала, что прочитала.

Татьяна повернулась вполоборота к Анатолию, чтобы он по глазам не догадался, что она разговаривает с Кирой.

— Не надо.

— Что не надо? Приходить?

В голосе Киры чувствовалось раздражение.

— Да.

— Ты не одна?

— Да.

— С Николаем?

— Нет.

— А с кем?

«А почему я должна скрывать, — подумала Татьяна, — пусть отгадает, если сумеет».

— Ты ужаснешься.

— Неужели с Морковкиным?

— Нет.

— С Юркой-виолончелистом?

— Нет.

И она тоже верит во всех этих Морковкиных, подруга называется! А у нее никого не было, кроме Николая, никого. Да и Николая не было. Это только казалось, что он был, а на самом деле его тоже не было.

Киру подстегивало раздраженное любопытство.

— На какую букву? — спросила она. — Начинаю по алфавиту: «А»?

— Да.

— На букву А?!

— Да.

— Анатолий?

— Да, — сказала Татьяна.

— С каким Анатолием? Я знаю только одного Анатолия. — Голос ее все еще был достаточно спокоен. — С Анатолием Беловым?

— Я говорила, что ты ужаснешься…

Телефон захлебнулся гудками: Кира положила трубку. Анатолий стоял спиной к Татьяне, разглядывая полочку с книгами.

Перейти на страницу:

Похожие книги